В голосе моей собеседницы слышалась некоторая озабоченность, но никакой тревоги не было.

Внезапно приехал Лешка и привез Исаева. Он зашел в мониторку, дежурно поинтересовался, как у нас дела. Посмотрев на меня внимательно, он озабоченно спросил:

– Ты не заболел случайно? Чего-то вид у тебя какой-то… усталый. Смотри, работать некому!

Я понял, что про мое опоздание Исаев ничего не знает, и, отвернувшись от него к зеркалу, по врачебному, потянул нижнее веко правого глаза.

Из зеркала на меня смотрела неприятная физиономия с несимметричными глазами. Я показал отражению язык, физиономия ответила тем же.

– Есть немного, – ответил я равнодушным тоном. – Просвистело где-то… на боевом посту.

– Прям уж и на боевом! – усмехнулся начальник.

– Больничный брать не буду, – успокоил я его.

– Ну, смотри сам. Антонину я забираю, – сказал он непонятно зачем, и в голосе его я уловил некоторые просительные нотки. А может быть, мне это просто показалось.

Тонечка вышла первой, пройдя мимо двери моей мониторки, но в окно я увидел, как она, заговорщицки оглянувшись, покачала мне из стороны в сторону ладошкой, затем направилась к задней дверце Лешкиной «Волги».

«Знает, что я смотрю на нее!» – с удовольствием понял я.

За ней, почти сразу вышли Исаев и Ольга, и, когда машина скрылась за углом нашего здания, с сожалением подумал: «Вот теперь я остался совсем один. И Коля не в счет… Хотя почему, один? Леночка-лаборанточка осталась».

Я поднялся на второй этаж и тихо постучал в дверь лаборатории.

– Хочешь чаю? – как всегда спросила Леночка.

Мы пили чай, я изучал Леночкино лицо.

«А она изменилась, – заметил я для себя. – Определенно изменилась!»

Мы болтали ни о чем, но я чувствовал, что моя химическая подруга хочет мне что-то сказать или что-то спросить. Что ее заботило, я определить не смог, и, вспоминая тот нелепый случай на корпоративе, сказал сам:

– Лен, мне не дает покоя тот случай… то мое… помешательство. Я до сих пор…

– Не вспоминай про это. Ненужно.

В глазах ее не было никакого намека на озабоченность по этому поводу. Но все-таки что-то она хотела меня спросить и никак не решалась.