Эта новость не положила конец нашей вражде, а лишь на время отодвинула ее.

– Жди здесь, – приказал мне Блэйни, выразительно помахав кинжалом.

В проеме распахнувшейся двери я на мгновение увидел остальных членов нашей команды, в панике заметавшихся по кораблю. Затем «Император» качнуло, и дверь захлопнулась снова. Капитан Притчард пришел в себя и вновь застонал от боли. Я никогда не хотел быть пиратом. Я был сыном фермера из-под Бристоля. Да, я тяготился крестьянской жизнью и жаждал приключений. Но не таких, которые бы ставили меня вне закона. Я не был преступником и не хотел принимать участия в пытках невинных людей.

– Развяжи меня, – превозмогая боль, сухим голосом произнес капитан. – Я могу тебе помочь. Я могу гарантировать тебе прощение.

– Развяжу, если вы расскажете мне про кольцо.

Капитан Притчард медленно качал головой из стороны в сторону, словно хотел таким образом сбросить с себя оковы боли.

– Кольцо… Какое кольцо?

Он не сразу понял, о каком кольце идет речь и почему молодой палубный матрос спрашивает его о нем в такую минуту.

– Такое же кольцо, как у вас, было у одного таинственного человека, которого я считаю своим врагом. Мне нужно знать смысл символа.

Притчард заставил себя собраться. Его голос по-прежнему был сухим и тихим, но зазвучал увереннее.

– Друг мой, этот символ означает могучую силу, способную тебе помочь.

– А если эта могучая сила обратится против меня?

– И такое возможно.

– Однажды ее уже использовали мне во зло.

– Освободи меня, и я употреблю свое влияние, чтобы выяснить, что произошло. Какое бы зло тебе ни причинили, я помогу все исправить.

– Дело касается моей любимой женщины. И нескольких влиятельных людей.

– Влиятельные люди бывают разными. Могу поклясться тебе на Библии: все, что не дает тебе покоя, можно уладить. Какое бы зло тебе ни причинили, его можно исправить.

Я стал торопливо развязывать веревки. Но когда последняя упала на пол, дверь штурманской рубки снова распахнулась. На пороге стоял капитан Дользелл. Его глаза дико сверкали. Меч в руке был опущен. В проеме двери я снова разглядел мечущихся по палубе товарищей. Я никак не мог понять, почему матросы, еще недавно представлявшие собой сплоченную команду и готовившиеся взять на абордаж «Амазонскую галеру», вдруг растерялись, не зная, как им быть.

Капитан Дользелл смог выдавить из себя только одно слово:

– Каперы!