Это было моим первым потрясением. Не успев взглянуть на его руки, я испытал второе. Мне в напарники капитан Дользелл определил не кого-нибудь, а Блэйни.
Я мысленно выругался. Блэйни захлопнул дверь рубки. Его взгляд метнулся от меня к раненому капитану Притчарду и снова вернулся ко мне.
Судя по крикам наших матросов, захват «Галеры» должен был вот-вот начаться. Мне казалось, что все это происходит где-то далеко и связано с совершенно незнакомыми мне людьми. Блэйни забыл о пленном. Он смотрел только на меня. Выдерживая его взгляд, я обошел стул, на котором сидел капитан Притчард, и тут понял, чем так неприятно пахло. Паленой человеческой плотью.
18
Дользелл и Трэффорд нашли способ «разговорить» капитана Притчарда. Они засовывали ему между пальцами горящие фитили, остатками которых был теперь усеян весь пол. Там же, на полу, возле стула несчастной жертвы, стоял кувшин. Понюхав содержимое, я безошибочно узнал морскую воду. Ею брызгали на раны пленного, чтобы стало еще больнее.
Руки капитана Притчарда покрылись волдырями и теперь напоминали разваренное мясо. Кое-где кожа почернела, в других местах из ран сочилась кровь.
Ни на секунду не забывая о Блэйни, я стал искать фляжку с пресной водой. Его неподвижность и молчание настораживали.
Вскоре тайна была раскрыта.
– Так-так-так, – прохрипел он. – Вот мы и оказались вдвоем.
– Да, – сухо ответил я. – Видишь, как нам повезло, приятель?
Кувшин с пресной водой я заметил на столе.
– И что это ты собрался делать? – спросил Блэйни, пропуская мой сарказм мимо ушей.
– Хочу промыть этому человеку раны.
– Капитан не приказывал нам возиться с ранами пленного.
– Но ему же больно. Неужели не видишь, приятель?
– Не смей говорить со мной таким тоном, щенок! – свирепо зарычал Блэйни.
Сказать по правде, у меня кровь заледенела в жилах, однако я не собирался этого показывать. Хорохорился, делая вид, что я гораздо круче, чем был на самом деле.
– Блэйни, вижу, у тебя руки чешутся подраться со мной.
Я произнес это с уверенностью, которой не чувствовал внутри себя.
– Очень может быть.