«А что за награда мне полагается?» — Фу-у-ух, как я рад, что его можно прервать. Чуть не забыл ведь. Наверное, это его вещи, но мало ли.
«Да, награда. К моему сердцу прикреплён артефакт великой силы, позволяющий исправить непоправимое. Сними его с моего тела, прежде чем отправить меня в болото. Тебе следует использовать эти предметы, иначе моя смерть станет не концом, но началом. Это обнулит мой дух. Это вырвет душу из тела. Это свяжет душу и тело нерушимой связью. Это заставит душу и тело забыть о том, что они связаны.»
Булава, когти, плеть, пустая чаша. Применять по очереди. С остальными понятно, интересно, как работает последняя. Выглядят они не вычурно, так что вряд ли высокого ранга, и всё же ранг важен. В SW нет предметов не по уровню, но я уверен, что с прохождением откроются немалоподлые детали. Посмотрим… Они безранговые. Что бы это значило?
Я не совершу одну и ту же ошибку дважды:
«Тебе есть что сказать перед смертью.»
«Попросил бы запомнить меня, но зачем? Я готов.»
Эх, классный мужик, а я пропустил тот момент, когда можно было уговорить его продолжать жить. Наверняка ведь там тоже что-то любопытное. И всё-таки, как работает?..
«Чаша в конце.»
Блин, я момент испортил!
Приступаю.
Я ничего не испортил. Как работает дробящее оружие? Медленно превращает корчащегося от боли не оказывающего сопротивление классного мужика в кровавое месиво. Как работают когти? Вырывают лохматый сгусток разноцветной плазмы из изувеченного трупа вместе с кишками. Как работает плеть? Почти как лассо в вестренах, этакий бондаж на две персоны, на тело и душу. Как работает чаша? Полить несуществующей водой, посмотреть, как мохнатая плазма выцветает, держать в руках емкость-непроливайку с радужной жижей.
Да твои же мать, эти пол-лица посмотрели на меня и улыбнулись. И что, теперь он так и будет на меня пялиться? Что там в журнале? [Утопи тело; сними с сердца Исток Мнемосины (по желанию)]. Конечно, я желаю, но было бы куда приятнее, если бы он уже помер и не пялился… Не, он замер, это был его последний взгляд. Я прокачал навыки разделки туш за время игры, так что спиралька оказалась в моём инвентаре довольно быстро. Меня тоже могут так разделать? Обидно за своего ангелочка. Что ещё у него есть? Накидка пришла в негодность. Может, налажу, материал не отображается, но «рваные лохмотья S-» не могут быть мусором — в следующий раз бить только по голове, чтоб не лыбился. Сандалии (без стихии) целые, да ещё и S+ ранга, но что с ними делать, пока «не определено». Кошелёк с камешками: разные изопсефы, немного панациумов, один финифтит. Осталось похоронить, и…
[задание «короткий путь» выполнено, получена награда: воодушевление (открыть описание — открыть) повышение уровня x2, длительность: 1 год с момента получения]
[жертва: человек; имя: Адам; уровень: 18432; разблокировано достижение «истребитель людей»; получено достижение «превосходящий противник»; получено редкое достижение «убийство прародителя, ранг SSS» — за получением пути к награде обратись к любому оракулу/прорицателю]
Если ты скажешь, что я не заслужил, ты не прав. Если ты скажешь, что всё в порядке вещей, то неправ я.
Как-то слишком не сходится. Или я что-то не понимаю в этой игре. Хорошо-хорошо, я ни черта не понимаю. Или всё-таки… Будем отталкиваться от того, что нашей SW день от роду, в локации почти никого нет, и всё же… Ясно. Адам удивился, он думал, что здесь никого нет, вокруг него даже монстров не было, они случайно стянулись к моей обороне. Или ещё куда, нас же здесь всего девять. Или то, что нас девять? В этом сложность квеста, поэтому награда несоразмерна затраченным усилиям. То однокнопочное избиение я за усилие не считаю. Сложно не пройти задание, а найти его. Теперь я точно не имею права сдаваться, я обязан выбраться. Осмотрю округу, и, если не найду выход, буду спамить во всех чатах, пока гонорар за моё спасение не окажется достаточно высоким.
Параграф 14: дикастерий, главный вход
Юноша с удовольствием слушал рассказ подруги. С виду холодный и безразличный, в действительности Вэ Соли проявлял большой интерес к происходящему вокруг него, равно как и к различным историям, тем более к историям Веты. Как, в общем-то, и всегда. Также Соли далеко не был бесчувственным, скорее наоборот. Однако тех, кто об этом хотя бы догадывался, можно было пересчитать по пальцам одной человеческой руки, не обязательно целой. Личное мнение, переживания и уж тем более сопереживания Соли крайне редко оправдывали не то что желания, но даже ожидания окружающих. Сам Соли, сколько себя помнил, старался демонстрировать сумбур своих эмоций только убедившись, что сможет избавить себя от негативных последствий, и в итоге окончательно разучился это делать. Впрочем, сейчас он находился в обществе той, рядом с которой подобных сложностей он не испытывал. Возможно, именно поэтому демоница рядом с ним была одной из тех немногих, кому он симпатизировал. Возможно, думал Соли, именно поэтому он и мог почувствовать настоящую близость разве что с этой демоницей. К слову, личностей, которым Вэ Соли хоть как-то симпатизировал, можно было пересчитать по пальцам одной человеческой руки, не обязательно целой.
Суккуба рассказывала человеку историю из своего прошлого, и её настроение порой кардинально менялось в течение короткого повествования. Только что подавленная Вета за несколько секунд превращалась в Вету жизнерадостную, возмущённую, удивлённую… Так, словно она заново переживала произошедшее. Активно жестикулируя, самозабвенно декламируя, непринуждённо восклицая, она ни в коей мере не была обеспокоена собственным экстравагантным поведением. И уж тем более она не была обеспокоена мнением любого случайного зрителя, кем бы он ни оказался. Единственное мнение, которое могло интересовать Вету — мнение единственного неслучайного зрителя. Мнение человека, которого она предпочла называть Вэ Соли, не вдаваясь в подробности того, что считала это имя идеальным только из-за знания — такое имя на самом деле было выбором самого Вэ Соли. К слову, личностей, которые были в достаточной мере знакомы с Ветой, немало поразил бы один только факт — Вету интересует чьё-то мнение.
На пустой, едва ли не вымершей улочке-лазе Вета хотела узнать мнение человека, едва ли умеющего своё мнение выражать: