Иессей же пополнил собой общество недовольных:
— Я имел ввиду немного другое…
— Да что ж ты за святой такой, Иессей? Всё как ты просил! Ты хоть иногда бываешь доволен? — Надулась Вета, ярко сверкнув красным пламенем глаз.
Иессей несколько рассердился:
— Я был бы очень доволен, если бы из отверстия на голове суккубы, которое некоторые ошибочно называют ртом, изливалось чуть меньше желчи.
— Вот что было не так!!! — В панике воскликнула суккуба и подскочила к человеку. — Соли, Соли, слышь, Соли, я про него забыла! Представляешь, всё время делала тело похожим на людское, и без него! У людей ведь есть, а у демонов нет, у нас ведь внизу только одно отверстие, и мы им не испражняемся! Мне ведь в этом мире не посмотреть, какое оно у девочек, то есть посмотреть, но не сегодня ведь! Что делать, Соли?!!
Человек явно скучал:
— Мне вообще-то всё равно, есть у тебя анальное отверстие или нет.
— Не-не-не, это сейчас ты так говоришь, а если в самый ответственный момент?.. Я ведь так старалась выяснить, какая внешность тебя гарантированно не разочарует!
— Паршиво старалась.
— А? — Матерь Искажений с ужасом уставилась на ничтожного человека, таких эмоций она не испытывала уже очень давно. Её побелевшие глаза замерли.
— Меня всё устраивает. — Соли иногда уставал от «заморочек» своей спутницы. Как, например, сейчас.
— Точно? — С мольбой и надеждой спросила древняя девушка с древними инстинктами древнего народа.
— Мне. Всё. Нравится. — Глаз Соли едва заметно дёрнулся. — Если у тебя какой-то пунктик насчёт идеального тела, то меня устроит звёздочка.
— Принято! — Мгновенно оживилась Вета. — Хару! Мару! Я тут немного невежливо повела себя с вашей мамой, так что вы должны помочь мне уговорить её поднять хвостик!
Вета овила лоскутами Живого Доспеха мальчиков, которые за короткое время пережили переход от страха к воодушевлению, а от воодушевления — к недоумению, и умчалась с ними на поиски недавно вышвырнутой из ванной ба’астидки, громко хлопая крыльями.
Соли потёр виски:
— Я, конечно, люблю это крылатое недоразумение, но порой совершенно не понимаю. — Пожаловался он, после чего извлёк из Эгиды Милосердного Сна мизерикорд и направил его на одного ба’астида. — Ну так что, сиятельство как-там-тебя? Пришёл взять реванш?
Синис’Мил’Лин оглянулся на остальных ма’алаки’. Он, как и прочие, после увиденного в очередной раз убедился, что воззвать к голосу разума Матери Искажений и её апостола не удастся, да и на взаимную симпатию рассчитывать не стоит. Тем не менее в данный момент ему не оставалось ничего иного, кроме как попытаться сделать хоть что-то:
— Достопочтимый Вэ Соли, я глубоко раскаиваюсь в собственном поведении и приношу свои извинения… — Всеми силами пытался Синис, внутренне сгорая от стыда и ненависти.