Услыхав негромкое покашливание, хозяин шаграварского трактира «Золотая чаша», Заячья Губа, поднял голову и вздрогнул от неожиданности. Перед ним стоял невесть откуда взявшийся высокий человек в черном плаще и внимательно наблюдал, как тот подсчитывает дневную выручку. Минуту назад в трактире никого не было, а дверь, открываясь, так скрипит, что слышно аж из кухни… Откуда же взялся этот тип? Заячья Губа машинально прикрыл монеты волосатой рукой.

— Я ищу своего друга,— вполне дружелюбно проговорил неизвестный.— Мы были вместе, но вчера днем случайно разминулись. Как мне сообщили, он остановился твоем заведении. Не знаешь ли ты, куда он отправился дальше?

Трактирщик отрицательно помотал головой. Неизвестно чего, но он испугался. Гость улыбнулся:

— Слишком поспешный ответ, чтобы быть правдой. Ты ведь даже не спросил, кого именно я ищу. Позволь я расскажу тебе. Он высокий, очень мускулистый, черноволосый. При нем большой двуручный меч и, очевидно, невысокая белокурая девушка. Его зовут Конан, варвар из Киммерии. Как зовут девчонку, мне неизвестно.

— Нет,— хрипло ответил Заячья Губа и откашлялся. Страх усилился. И зачем он только ввязался в историю с похищением этой девчонки?!.— То есть да. Они действительно останавливались у меня, но вчера, ближе к вечеру, съехали. Куда — я не знаю, клянусь Митрой.

Улыбка незнакомца стала шире.

— Спасибо, трактирщик. Ты очень помог мне. Чем я могу отблагодарить тебя? Не откажи в любезности и прими в награду эту безделицу.

Сказав это, незнакомец положил на стойку огромную, с человеческую ладонь, монету, и солнечные блики заиграли на ее реверсе, где был изображен бородатый старик. У Заячьей Губы перехватило дыхание. «Золото, чистейшее золото, чтоб мне лопнуть!» Чутье еще никогда не подводило его. Не отрывая взора от сокровища, он протянул к нему дрожащую руку — коснуться, погладить, приласкать, схватить, завладеть… но пальцы замерли в воздухе на полпути к монете. Широко раскрытыми глазами трактирщик смотрел на деньги, а старик с реверса пристально смотрел на него, не позволяя отвести взгляд. На пухлом лице Заячьей Губы блестели капельки мигом выступившего пота.

— Итак,— как ни в чем не бывало сказал неизвестный,— давай продолжим. Куда же отправились мой друг со своей спутницей?

Блеск металла всецело поглотил разум и волю трактирщика. Остекленевшие глаза таращились на монету, мелко дрожала рука, так и не коснувшаяся золота.

— Я очень умный,— донесся изо рта трактирщика тихий монотонный голос.— Очень, очень умный. За девчонку я выручил двадцать монет. Весьма выгодная продажа. Я всегда нахожу стоящий товар…

— А Конан? — наклонившись ближе, вкрадчиво спросил гость.— Куда отправился Конан?

— Я обманул Конана,— послышался тот же бесцветный голос.— Он думает, что девчонка вернулась в Шадизар. А я продал ее кочевому племени. Никто ничего не узнает…

— Какому еще племени? Где оно?

— Где-то на востоке. Двадцать монет — большие деньги. Я смогу внести задаток за новый дом…

— Хватит. Ответь-ка лучше: правильно ли я понимаю, что девчонку ты продал каким-то дикарям, а Конана убедил, будто она скачет обратно в Шадизар?

— Ага. Я обманул всех. Я умный…

Человек в черном выпрямился и в раздумье закусил губу. Он не знал, что делать. Поверил ли варвар трактирщику, бросился ли следом за девчонкой, якобы возвращающейся домой? Или прознал, что Заячья Губа обвел его вокруг пальца, и теперь мчится к кочевью? И где находится это кочевье?.. Конану наверняка не удалось выбраться из города ночью. Значит, он покинул его рано утром. Возможно, стража городских ворот помнит, куда именно он отправился.