— Как комсомолец я против беспорядочных половых связей. А как патриот без колебаний принесу себя в жертву похоти. Но мне пора на тренировку.

— Договорились. Да, Егор… Ты ничего не сказал Сазонову про провалы в памяти? Про документы, что я тебе давал читать в тренерской?

— Николай Николаевич, не надо думать, что я враг самому себе. Тем более, уже много вспомнил.

— Например?

— Например — с какой стороны у бутерброда масло. Кстати, я съехал из общаги, наши восточные братья сделали её невыносимой для жилья. Пометьте мой телефон на съёмной квартире.

Образцов чёркнул номер в записной книжке. Заверил, что жирного прижали к ногтю. Но политику в отношении некультурных «братьев» по соцлагерю никто менять не подумает из-за смрада в общежитиях.

— Николай, когда я уезжал из общаги, видел сценку — негр из комнаты вытаскивает полуодетую девицу с филфака, отпихивает на коридор и захлопывает дверь. Она стучится в дверь, орёт как резаная: ты мне джинсики обещал! Если такова политика «дружбы народов», то она удалась.

— Назови фамилию и курс этой блядушки.

— Не дождётесь. Играем по-крупному. Для мелких доносов вербуйте кого-то из молодняка. А… и чуть не забыл. Передайте Аркадию, — он отдал, наконец, фальшивое милицейское удостоверение. — Николай! У меня есть пожелание. Нет, даже условие. О моей работе на вас знает толпа людей. Вы, Сазонов, Аркадий, техник, делавший мне ксиву. Хватит! Я на связи только с вами и, может быть, с Сазоновым. Пусть художественный руководитель с маузером Дзержинского даже не знает, что в «Песняров» внедрён новый сексот.

— Пока ничего не могу обещать.

— Обещайте другое. Если имела место необычная смерть, наверняка производилась проверка прокуратурой. Или возбудили уголовное дело, или отказали в возбуждении. Истребуйте копию.

— Мало времени прошло. Наверно, ещё нет постановления, только рапорт Волобуева, он их сопровождал. Парень захлебнулся рвотными массами в пьяном виде. Мерзкая, постыдная гибель.

— Странно. Пьют очень многие. Захлёбываются — единицы. Почти никто. В учебнике криминалистики пишут, что так иногда маскируют убийство. Но, сами понимаете, практического опыта у меня нет, а книжные знания — это просто книжные. Ещё раз: истребуйте документы.

Егор вышел из машины. Со временем нужно обзавестись своей. С грузинских денег мог бы позволить себе слегка уставший «Москвич». Но как объяснить, откуда деньги?

х х х

Валик Бадьяров взял гитару и запел:

А мне почти не верится,Что мы могли не встретиться,Могли совсем не встретиться,И друг друга не увидеть…[2]

— Бэдя! Это же попса ниже плинтуса, — сказал Анатолий Кашепаров, и сразу не понять было, чего больше в его словах — презрения к примитиву, к которому опустился бывший участник «Песняров», или тихой зависти от того, что Мулявин заставляет исполнять всё более сложные композиции, массовому слушателю непонятные. Народу подавай «Вологду», «Беловежскую пущу», «Александрину», «Касiў Ясь канюшыну».

— Муля! Тебе тоже не нравится?

Мулявин без длинной хламиды, стилизованной под одеяния литовской шляхты, в свитере и джинсах выглядел непривычно для поклонников. Он бережно поставил свой «Гибсон» и приблизился к Валентину.