Последний Кубок Англии на старом стадионе

Финал Кубка Англии по футболу 1922 года стал последним перед тем, как был открыт стадион «Уэмбли». Состоялся он 29 апреля на стадионе «Стэмфорд Бридж», домашней арене «Челси». За первое место боролись две команды с Севера: «Хаддерсфилд Таун» и «Престон Норт-Энд». Более 50 000 болельщиков собрались на стадионе. Сохранилась плохонького качества документальная запись этого грандиозного события. Снимали в то время уже и другие спортивные мероприятия, но в условиях современной журналистики легко забыть, что в двадцатые годы большинство болельщиков следили за успехом любимой команды с помощью газет. Ни телевидения, ни Интернета, радио – в зачаточном состоянии – печатная пресса была главным источником информации. Именно пресса делала спортсменов звездами. Daily Mirror, Daily Mail, все их конкуренты с Флит-стрит и даже маленькие региональные издания вроде Huddersfield Examiner или Lancashire Evening Post – вот кто сообщал болельщикам, что происходит на «Стэмфорд Бридж».

Последняя финальная игра, состоявшаяся в эпоху до «Уэмбли», к тому же еще и стала последним финалом, судьбу которого решило пенальти. Если верить очевидцам, игра выдалась так себе, да и играли одни идиоты. «Это был футбол, на который не стоит тратить время, – отметил спортивный журналист из Examiner. – Ни одна сторона не продемонстрировала ни капли футбольного искусства. Зато они показали удивительную выносливость». Решающий момент наступил на 67-й минуте, когда рефери принял неоднозначное решение, назначив игрокам «Хаддерсфилда» пенальти. Нетрудно догадаться, что репортер из Examiner счел его «справедливым», но старенькая зернистая запись матча свидетельствует, что с престонцами действительно поступили сурово. Нарушение, повлекшее пенальти, было явно совершено вне штрафной. Билли Смит приготовился бить по мячу, у ворот ему противостоял престонский вратарь Джим Митчелл, носивший очки. (Митчелл, выигравший один английский кубок, был, вероятно, единственным человеком, кто появился в очках и на Кубке Англии, и на международном матче.) Он предпринял «мужественную, но бесплодную» попытку спасти ворота, и «Хаддерсфилд» победил со счетом 1:0. Победителей тренировал Герберт Чепмен, ныне легендарная фигура в истории футбола. Чепмен работал с «Хаддерсфилдом» с прошлого года, и этот кубок стал первым триумфом в его карьере. С Чепменом «Хаддерсфилд» еще выиграет два чемпионата страны, таких же результатов под его началом добьется «Арсенал», который также возьмет Кубок Англии. Герберт Чепмен считается самым изобретательным тренером-новатором своего времени. В будущем, 1923 году финал состоялся уже на стадионе «Уэмбли». Там царил полный хаос. Стадион не мог уместить всех болельщиков, и десятки тысяч человек высыпали на футбольное поле. Прославился полицейский на белой лошади, который бросился в толпу, стараясь очистить поле, чтобы матч смог состояться.

Смерть бывшего императора

Карл Франц Йозеф Людвиг Хуберт Георг Отто Мария, последний император Австрии, последний король Венгрии и последний Габсбург, умер 1 апреля в ссылке на португальском острове Мадейра. После убийства эрцгерцога Франца-Фердинанда в 1914 году в Сараево Карл стал предполагаемым престолонаследником своего двоюродного деда, императора Франца-Иосифа. Старик скончался в 1916 году, и Карл вступил на престол. Правление его продлилось чуть меньше двух лет. Карл пытался вывести страну из войны, предлагая членам Антанты секретный мир, но попытки не увенчались успехом: главным образом потому, что Карл не желал уступать никакие территории. Упрямые отказы оказались крайне недальновидными. Когда война окончилась, его империя умерла в конвульсиях.

В 1918 году был заключен мир, и Карл отстранился от государственных дел, хотя и не отрекался от престола. Была провозглашена Австрийская республика. В апреле 1919 года новый австрийский парламент официально лишил Карла престола, и тот уехал в Швейцарию в сопровождении небольшого английского конвоя. Карл не мог больше вернуться в Австрию, и после двух неудачных попыток вернуть себе венгерский трон он вынужден был принять дальнюю ссылку на Мадейру в Атлантике. Там он простудился в марте 1922 года, и простуда развилась в воспаление легких. Страдая от жестокой болезни, бывший император пережил два сердечных приступа, прежде чем скончаться от легочной недостаточности. Ему было тридцать четыре года. Вдова Карла Цита Бурбон-Пармская не вышла замуж вторично: всю оставшуюся жизнь она носила траур и умерла в 1989 году в возрасте девяноста шести лет.

Уоррен Гардинг и Типот-доумский скандал

В 1922 году Уоррен Гардинг уже второй год занимал пост президента Соединенных Штатов Америки. Кандидат от республиканцев, он ворвался в Овальный кабинет, словно лавина, набрав 61% голосов избирателей. 37 из 48 тогдашних американских штатов поддержали его кандидатуру. Женщины тогда впервые голосовали за президента, и республиканец получил ошеломляющее количество голосов. Уоррен Гамалиел Гардинг (необыкновенное второе имя он получил в честь малоизвестного персонажа из «Деяний апостолов») родился в 1865 году Блуминг-Гров, штат Огайо. Его отец, врач, позже владел газетой, а мать работала акушеркой. Гардинг закончил Центральный колледж Огайо и пошел по стопам отца: он купил местную газету под названием The Marion Star. Местами ему везло, местами сказались качества хорошего управленца: газета пошла в гору и из «подыхающей газетенки», как выразился один биограф, превратилась в «солидное региональное СМИ». Амбиции Гардинга же только росли. Он пошел в политику и быстро сделал карьеру в родном штате. В 1900 году его выбрали сенатором, а в 1904 году он стал вице-губернатором штата, фактически заместителем губернатора. А еще через одиннадцать лет Гардинг отправился в Вашингтон: он был в числе двух сенаторов от Огайо, избранных в Конгресс.

Внешностью Гардинг вполне годился в президенты США. Он был хорош собой и фотогеничен. На публике он держал себя с тем достоинством, которое американцы хотели видеть в своем лидере. Гардинг был приветлив и дружелюбен. Слоган его президентской кампании гласил: «Назад к норме». Для страны, переживающей огромные перемены, во многом пугающие, возвратиться к чему угодно нормальному казалось очень привлекательным. Многочисленные недостатки Гардинга не были особенно заметны, хотя его политические оппоненты не стеснялись говорить о них вслух. Демократа Уильяма Макэду, например, не впечатлили ораторские способности нового президента, и это неудивительно. Как отмечал Макэду: «Когда президент говорит, кажется, что целая армия пышных фраз движется по полю в поисках главной мысли. Порой этим бродячим словам все-таки удается поймать строптивую мысль, и они триумфально хватают ее, берут в плен и тащат за собой, пока та не умрет от тяжкого труда и лишений». Даже журналист Уильям Аллен Уайт, известный поклонник Гардинга, писал, что президент «глубоко невежественен» и «говорит избитыми истинами, которые ничего не значат, потому что оратор ничего и не знает». Гардинг слишком часто принимал на веру последнее, что слышал. Также по сведениям Уайта, однажды Гардинг признался своему секретарю после экономических дебатов на тему налогов: «Не знаю, где хвост, а где голова у этих проклятых налогов! Вот одна сторона выступает – и вроде как они правы. А потом – Боже мой! – выступает вторая, и они ведь тоже правы! И вот я не представляю, как быть».

Каждый, кто хоть раз слышал выступление нового президента, мог убедиться, насколько банальные риторические приемы он использовал. Известно было и то, что особенным умом Гардинг не блещет. Однако публике были незнакомы другие стороны его жизни. Например, то, что Гардинг был безудержным волокитой. Пока шла предвыборная кампания, многим его любовницам заплатили, чтобы те молчали. Однако выиграв президентскую гонку, Гардинг вовсе не намеревался ограничивать свои похождения. В ночь перед инаугурацией сторонникам Гардинга пришлось отговаривать его от тайной ранней встречи с подругой. Нэн Бриттон, мать незаконной дочери Гардинга, зачатой во время его сенаторства, через пять лет после смерти любовника выпустила сенсационную автобиографию, где рассказывала, что их отношения длились на протяжении всего президентского срока. Однажды, писала она, они занимались любовью в кладовой Белого дома.

Интимная жизнь президента, возможно, и портила его репутацию, но она приносила вред только непосредственно вовлеченным в нее людям. Совсем другое дело – привычка Гардинга ставить на важные посты своих приятелей, честность и моральный облик которых оставляли желать лучшего. Коррупция во время его президентства достигла неслыханных масштабов. Разумеется, не все назначенные им чиновники были нечестными бездарями: например, его министр финансов Эндрю Меллон послужит еще двум президентам. И все же Гардинг питал пагубную слабость к своим старым товарищам, так называемой «банде из Огайо», из которых получались хорошие взяточники, но никак не компетентные должностные лица. Гарри М. Догерти, который знал Гардинга не один десяток лет, занял пост генерального прокурора. Догерти брал взятки у бутлегеров и был снисходителен к тем, кто был готов заплатить. Также он переводил государственные деньги на свои собственные банковские счета. Он привез с собой в Вашингтон своего помощника Джесса Смита, чьи буйные гулянки с выступлением нью-йоркских танцовщиц стали притчей во языцех. На его вечеринках крутились порнофильмы, в некоторых из них мелькали актрисы, которые в дальнейшем появлялись в голливудских картинах, только уже более одетые. На одной из вечеринок случайно была убита секс-работница: ей в голову попала брошенная бутылка из-под спиртного. Брат погибшей девушки принял роковое решение шантажировать президента. Его посадили за решетку.

Самая грязная спекуляция всплыла только после смерти Гардинга в 1923 году – а в 1922 году она была в полном разгаре. Произошедшее назовут «Типот-доумский скандал» – самый громкий политический скандал в американской истории, который потеснит лишь Уотергейт в 1970-х. Назван он в честь нефтяного промысла Типот-Доум в Вайоминге. Это месторождение нефти и еще два таких же Уильям Тафт, будучи президентом США, специальным законом отрядил для нужд военно-морских сил. По замыслу Тафта, в случае нужды ВМС всегда имели бы доступ к нефтяному топливу. В 1921 году Гардинг выпустил специальное постановление и передал Типот-Доум под контроль министерства внутренних дел, которое возглавлял один из самых закадычных его дружков, сенатор из Нью-Мексико Альберт Фолл. Фолл попытался незаконно сдать в аренду Типот-Доум и другие запасы нефти в Калифорнии, ведя переговоры с частными компаниями. Те, в свою очередь, отвалили ему почти полмиллиона долларов и несколько ценных объектов собственности.

Махинации Фолла вышли на свет в апреле 1922 года. Четырнадцатого числа об аренде Типот-Доум написала The Wall Street Journal: до того времени детали этой истории держали в секрете. Гардинг встал на защиту Фолла, заявив: «Его решения и все последующие действия всегда имели полное мое одобрение». Но через два дня после сенсационной статьи сенатор-демократ из Вайоминга Джон Б. Кендрик призвал расследовать действия главы министерства иностранных дел. Дальше всплывало только больше и больше скандальной информации об использовании Типот-Доум и других месторождений, расследование растянулось на годы. В 1927 году Верховный суд постановил, что месторождения сдавались в аренду незаконно. Фолла наконец признали виновным в получении взятки и заговоре. Он был заключен в тюрьму – первым из членов президентского кабинета, которого приговорили к тюремному сроку за преступления, совершенные в то время, пока он занимал свой пост. Гардинг занял незавидное место в американской истории.

Эра милитаристов в Китае

1920-е годы в Китае, самой многонаселенной стране, пошли в почти постоянных конфликтах. Военно-полевые командиры сражались друг с другом за господство на разнообразных территориях огромного государства. В 1920 году две группы, известные как Чжилийская клика и Фэнтяньская клика, захватили власть в Пекине и номинально возглавили страну. Их союз просуществовал недолго. Обе клики поддерживали иностранные силы: Чжилийскую – англичане и американцы, Фэнтяньскую – японцы. Разлад в уже и так нестабильном союзе начался в декабре 1921 года, когда Фэнтяньская клика самовольно сменила премьер-министра. Сторонникам Чжилийской клики, и так недовольным, что их войска не финансируются, это пришлось совсем не по душе. Они заставили нового премьер-министра Ляна Шии уйти в отставку всего через месяц после назначения. У каждой клики был свой военно-полевой командир: У Пэйфу у чжилийцев, Чжан Цзолинь у фэнтяньцев, и политические разногласия быстро вылились в вооруженное столкновение. 10 апреля обе клики дислоцировали свои войска на позициях, и к концу месяца начались боевые действия. Продлились они чуть дольше двух недель. У Пэйфу проявил себя более искусным генералом, чем его противник, и после нескольких боев Фэнтяньская клика была побеждена. Потеряв более 20 000 человек убитыми и 40 000 пленными, Чжан Цзолинь уступил и попросил о мире. Представители обеих сторон встретились на английском корабле, бросившем якорь неподалеку от китайских берегов. Было подписано мирное соглашение. Оставшиеся силы фэнтяньцев отступили на север, в Маньчжурию, оставив Пекин во власти Чжилийской клики. Но миру не суждено было продлиться долго. В сентябре 1924 года началась Вторая Чжили-Фэнтяньская война, из которой уже Фэнтяньская клика, ведомая новыми генералами, вышла победительницей.

Конан Дойл выступает в Карнеги-Холле

Миллионы людей погибли в Первой мировой войне, еще больше жизней унесла пандемия испанки. Люди, осиротевшие и напуганные, нередко искали утешения в религии. И не только традиционные конфессии пополнялись новыми последователями в те годы. Все больше и больше людей искали ответы на свои вопросы в неконвенциональных духовных практиках. Возрос интерес к спиритуализму, который не только обещал жизнь после смерти, но и давал живым шанс пообщаться с дорогими людьми, что ушли в мир иной. Спиритуализм поддерживал такой важный и популярный его поклонник, как сэр Артур Конан Дойл, создатель Шерлока Холмса, всеми любимого вымышленного детектива. Дойл сам недавно пережил горькие утраты: друзья и родные его погибли на войне. Любимый сын писателя Кингсли был тяжело ранен в битве на Сомме, но оправился от ран и прослужил вплоть до 1918 года. Но в октябре Кингсли заразился испанкой и умер в больнице Святого Фомы в Лондоне – еще одна жертва пандемии. Ему как раз должно было исполниться двадцать шесть лет.

Дойла и прежде интересовал спиритуализм: еще в 1890-х годах он вступил в Британское общество психических исследований. Но теперь вера сэра Артура в спиритуализм и в жизнь после смерти окрепла еще больше. Его привлекали и другие аспекты сверхъестественного: порой он поддерживал такие заявления, которые вызывали у публики разве что насмешку. В марте 1922 года Дойл доводил до ума свою книгу «Явление фей», увидевшую свет через несколько месяцев. В ней описывалась любопытная история о двух школьницах из Йоркшира, которые несколько лет назад сделали ряд снимков, изображавших, по их словам, фей, живших у них в саду. Скептики посмеялись над девочками, да и по сей день мало кто сомневается, что «феи» были просто фигурками, вырезанными из журналов и усаженными на траву. Но Конан Дойл не сомневался, что в их истории что-то есть. Непонятно каким образом он поверил в мистификацию: даже беглого взгляда на фотографии достаточно, чтобы убедиться в их постановочности.

К тому времени Дойл уже давно проповедовал спиритуализм. С благой вестью он посетил Австралию и Новую Зеландию – и этого ему казалось недостаточно. В 1922 году он решил воспользоваться своим туром лекций, чтобы приобрести последователей в Америке. 2 апреля писатель с женой отправились на пароходе в Нью-Йорк и прибыли туда через неделю. Дойла встретила орда журналистов, и он прямо на месте устроил пресс-конференцию. New York Times передавала, как он говорил о своей абсолютной вере в загробную жизнь: «Я видел двадцать дорогих мне людей, которые покинули этот свет, и говорил с ними, – заявил он, – включая моего сына. Это происходило в присутствии жены и других свидетелей… Спиритуализм – это решающее противоядие от материализма, который виной всем нашим недавним бедам». Некоторые репортеры были настроены на игривый лад, и они донимали писателя вопросами, будут ли в загробной жизни доступны такие земные удовольствия, как секс и алкоголь. Дойл ответил, что, по его мнению, «некоторые знакомые нам удовольствия» в самом деле будут доступны. На следующий день заголовок таблоида кричал: «ДОЙЛ: В ЗАГРОБНОЙ ЖИЗНИ РАЗРЕШАЮТ ПЛОТСКУЮ БЛИЗОСТЬ!»

12 апреля улицы вокруг Карнеги-холла запрудили толпы людей. Все ждали лекцию Конан Дойла – первую из предстоящей серии лекций о спиритуализме. Сидячих мест не было предусмотрено. На первой лекции среди тысяч зрителей присутствовали много женщин, которые носили золотую звезду в знак того, что война отняла у них сына. Многих поразило слайд-шоу из волшебного фонаря, которое показывало якобы снимки призраков. Многих также тронула та искренность, с которой Дойл рассказывал о своем спиритическом опыте. Особенный энтузиазм вызвал его рассказ о встрече с покойной матерью: «Клянусь всем святым, – говорил писатель, – я смотрел ей прямо в глаза».