— По-правильному без дублёра нельзя, — сказал я.

— Интересно, где это он возьмёт снаряжение, — вертя свою банку, продолжал Серёга.

У нас с ним была придумана полная программа.

Серёга должен был лететь и кричать, как его самочувствие и что он видит, а я — принимать его сигналы. Потом я ему — дать команду приземляться, а он — катапультироваться и спускаться на парашюте. Тут я его — искать и найти, а он мне — докладывать. Серёга ещё собирался в бочке петь. В общем, всё по-настоящему. Но теперь он заскучал.

            —  Вот и жди этого малолетку.

Но тут как раз прибежал Глебка. Он был в водоотталкивающей куртке своего брата, с завёрнутыми рукавами. На ногах красные лыжные штаны и ботики. В руках у него сиял новенький серебристый горшок. Мы догадались — это был «скафандр».

—  Во, видали? Бабушка вчера купила. Дюралюминиевый! — Глебка надел горшок на голову.

     — Открытый слишком, — навёл критику Серёга. — Можно и ниже.

Глебка надвинул «скафандр» на лоб.

— Поехали на космодром, — сказал я.

Мы сели на старую покрышку от грузовика и помчались на космодром. Космонавты молчали. Я фыркал, как мотор.

— Приехали, вылезайте! Сейчас будут проверять пульс.

Глебка торопливо вскочил на ноги. При этом он тряхнул головой. Серебряный «скафандр» наехал ему на лицо и закрыл Глебкину голову до самой шеи.

—  Вот ненормальный! — прогудел он из горшка и хотел его сдвинуть назад, на затылок. Но горшок не сдвигался. Наверное, зацепился за Глебкин подбородок.

 — Погоди-ка, дай! — Серёга решил помочь дублёру. Он стал запрокидывать Глебкин «скафандр». Но тот никак не запрокидывался. Что-то там мешало в Глебкиной голове, за что-то зацеплялось. Тоненькая шея жёрдочкой торчала из-под горшка.

—  Вверх надо тянуть, — предложил я.

Вместе с Серёгой мы стали поднимать горшок вверх.  

— Ой, больно! . . — загремело оттуда. Мы стали тянуть медленно.

— Ой, не так!

Мы с Серёгой поднажали.