— Ну?! — пытливо спросил у Клеппа Нарви — О чем они поют?
— Об олене — не уверенно ответил Клепп. Хродвальд спрятал улыбку в ладонь так быстро, что больно ударил себя по губам. И такое тоже бывает, когда ты слишком глуп, то ты не сможешь понять иносказание. Просто будешь понимать буквально.
— А склоны соленых дюн тебя не удивили? — продолжал допытываться Нарви.
— А я не знаю какие дюны на вкус! — начал злиться Клепп.
— Они поют о своем кнорре. Олень которой скачет по волнам, это корабль. Склоны соленых дюн, это волны. И они поют о том, что он сможет избежать опасности, проскользнет между ними. — тут же вклинился в разговор Хродвальд, и выплеснул свою кружку браги в занимающейся огонь ссоры — Кстати, у меня с собой немного эля. Предлагаю выпить, и по…
— Я понял! — рыкнул Клепп — Давайте еще раз!
Все невольно прислушались к песне:
…он пытливым разумом был зачат
из звенящих сосен на свет рожден
мирным родственником меча…
— Мирный родственник меча… — задумчиво повторил Клепп — Это топор. Они поют о постройке драккара!
— Молодец! — похвалил здоровяка Хродвальд — Ну, а теперь глотнем эля…
— Тише, — перебил его Клепп — Давайте дальше!
наш клинок, что пластает селёдью зыбь
мы прижались к смолистой твоей груди
глубоко дыши, слушай наш призыв:
на тебе одном в нижний мир уйти
Тюленебои зависели от своих кораблей даже сильнее рыбаков, ведь промышлять им приходилось в льдистом море. И обычно случалось что если гибло судно, то гибли и все кто был на нем, оттого тюленебои относились к своим кораблям куда с большим уважением чем остальные люди. Хродвальд задумался, как объяснить это Клеппу, но тот неожиданно сказал:
— Они оплакивают себя.
— Да. Пожалуй это тоже назвать кенингом — согласился Нарви — Я вижу ты уже поднаторел! Ну, а как тебе такой: