И главное все с такими натуральными слезами, да с такой трагической рожей – это надо было с мое пожить да в этом дерьме покрутиться, чтобы понять – у него на уме как от Сильвестра отделаться, да свалить к Иблису из города а может с Гоа – или вообще из системы.
Ничего девчонка не сказала.
Просто подошла к нему и успокаивать стала – все будет хорошо, ну раз такие дела, то ради тебя я и на такое пойду, все равно мы поженимся обязательно.
А потом начала Сильвестра просить – не убивайте Нормана пожалуйста, я буду стараться я все сделаю что вы скажите, если надо, я прямо сейчас готова – на все согласная, лишь бы он жил. И только что не плачет – и видно ведь: не дура, все она понимает: но только ей сейчас страшнее чем все что с ней сделать могут – если с ее Нормана возлюбленного один волосок упадет.
Как думаешь – чего Сильвестр сделал?
– Не иначе, прослезился и долг простил, – изрек Антон, хотя на самом деле не представлял – как именно поступил главарь мафии.
– Не угадал – жестко усмехнулся Хинк. Достал лазерник, да тут же прямо на месте вскипятил этому Норману мозги... И сказал как помню – мразь так поступающая жить не должна.
Ладно, хватит воспоминаний... Ты, понятное дело не девушка-
Глава 18. Прах и пепел
Горизонт по правому борту был похож на исполинскую пилу с обломанными зубьями. Похрюкивая вспомогатльной турбиной, «Беглец» – старый трехсоттонный экраноплан, зафрахтованных кланом Идрис у Хендрика Люцифера, качался на волнах в полумиле от берега.
Антон отчетливо видел разрушенные высотки и величественные дворцы древности.
– Раньше это был один из самых красивых городов Эяллы – заметила Айнур. Изящным движением она положила загорелую руку мужу на плечо. – На ней была бандана, и слишком маленький на взгляд Антон купальник.
– Те дни давно ушли, – сказал капитан. Хотя сказать по правде, лучше всего тут наверное было до Воссоединения, когда этот город почти не имел каменных зданий, и даже во дворце не имелось канализации – даже про такую вещь не слышали.
Народ тут жил диковато но в общем привычно.
Мужчины охотились, женщины работали на полях, вожди выпускали кишки политическим противникам, шаманы плясали у костра вызывая дожди и приносили девственниц в жертву духам... Раз в десять-двадцать лет приходили караваны с юга, или приплывал купец – и потом еще долго это обсуждали вечерами у очагов.
А потом наступил... цивилизец! – резюмировал Хинк. А потом – наоборот! И вот результат: полюбуйся, зятек, – протянул он электронный бинокль Антону. Тот приник к окулярам. Набережная являла собой печальное зрелище. Доки превратились в кучи мусора. Из темной воды гавани торчали дымовые трубы и мачты потопленных судов.
– Хотя если честно, насчет красоты и прочего – это все придумали космики, которые ничего не знали о дерьмовой стороне жизни, – проворчал капитан Идрис. – Местные парни всегда отличались кровожадностью. Уже после Воссоединения они устроили резню в Долисте – триста тысяч как не бывало. А вскоре после начала Большого кризиса здешняя национальная гвардия просто порубила на куски всех торике, живших в городе кого смогли поймать. Рассказывают, что когда палачи устали, алуфин Серди который тогда правил, послал вертолеты на ближайшие лесоразработки, и приказал привезти все бензопилы, какие только найдут. Ладно – чтобы не лезть в историю, сообщаю обстановку...
– Основная часть войск илги удерживает сельскую местность на западе, – пояснил пират, небрежно махнув рукой. Горы Нбуни находится под контролем торике. Этот идиотизм углубляется с каждым днем. Илги воюют с торике, но одновременно друг с другом. Северные торике дружат с южными илги, а северные илги – с южными торике, меняясь местами раз в полгода.
Чтоб всем всё было ясно – ни тем ни другим доверять нельзя: одни стоят других. Предводитель "Армии Державы Илги" – алуфин Касиаса, имеет привычку регулярно общаться с духами казненных, и даже приказывает на пирах – а тут пируют по поводу и без повода – чтобы за столом были зарезервированы места для призраков.
А среди главарей "Истинного царства торике" по слухам весьма популярен культ богов-близнецов Квитаров – его последователи приносят в жертву людей и добавляя себе в суп толченные кости жертв – да и похоже и мясцом не брезгуют. И не потому что им нечего жрать – а потому что это угодно богам, а кроме того поедая тела врагов они лишают их души достойного посмертия, перерабатывая тех в говно! – Идрис гнусно рассмеялся.