– Ты уже наши пословицы выучил...
Она протянула руку и больно вцепилась в его запястье.
– Ты хочешь знать истину? Так вот знай – я тебя люблю! Я этого никому и никогда не говорила. Я тебя люблю!!! Ты должен жениться на мне! Если тебе дорога жизнь, твоя и моя, то у тебя нет иного выхода.
Антон подался назад.
– Я согласен, – сказал он, машинально поглаживая саднящее запястье. – Но я хочу, чтобы ты это знала – при первой возможности я сбегу из вашего грязного логова. Понимаешь, Айнур? Ты... если так случиться, ты бежишь вместе со мной???
Она снова отключилась.
Антон подождал несколько минут, не придет ли она в сознание.
Затем вполголоса выматерившись по-русски – давненько он не позволял себе осквернять родной язык подобным образом – схватил валявшуюся на подоконнике рацию.
– Н’Губи – срочно ко мне! – скомандовал он нажав тангету передатчика, и сам удивился – в голосе его было что-то от интонаций капитана Хинка. – Хватайте все что можно и сюда – тяжелое отравление.
Доктор пробурчал что-то чуть заплетающимся языком, – был по обыкновению в подпитии.
– Живо! А то похмелять Акдала придет! – рявкнул Скиров.
Лекарь явился через десять минут, что удивительно: почти трезвым. Он прикатил на ярко оранжевом скутере, с объемистым кофром откуда торчали всякие медицинские причиндалы, и что удивительно – не один: с ним была молоденькая туземка в чистом зеленом медицинском халате. Он узнал в ней Танлингу.
– Вот значит как – мелькнуло у Антона, – Понемногу обустраивается наш доктор: уже и медсестра есть.
– Ну и что с вами? – недовольно бросил он. На отравившегося вы не очень похожи!
– Не со мной, – пожал плечами Скиров. – Пойдемте.
Войдя, Н’Губи брезгливо потянул носом воздух, бросил взгляд на тело Айнур, с которого сползла простыня, на тазик…
– Все не так страшно, – сообщил он. Когда человека выворачивает наизнанку от корсина – это хорошо. Самая начальная стадия. Хуже когда просто депрессия и вялость. Ну а если человек становится хоть на что-то пригодным, только выжрав дозу, то тут медицина бессильна – гуманнее его пристрелить, потому как четвертая стадия корсинной наркомании – это я вам скажу... Н’Губи многозначительно прищелкнул языком. Ну, прекрасной Айнур это вряд ли грозит – она ведь аборигенка Эяллы, а они как я понимаю, устойчивы к этому добру.
– А это действительно правда, что корсин происходит отсюда?
– Вообще-то официальная версия – что korsinus fungia, вывели в тайных лабораториях якудза используя какую-то инопланетную плесень. Но видимо грибок привезли действительно отсюда. Местные его курили, шаманы входили с его помощью в астрал, знахари здешние применяли как обезболивающее. Это уж на Аригато из него научились извлекать чистый продукт: кажется, искали безвредный психокорректор...
Ладно – сейчас проведем стимулирующую электроакупунктуру, промоем желудок, засадим внутривенно пару кубиков тантиса...