Когда глаза привыкли к полутьме салона, Антон обнаружил, что его соседом оказался капитан Идрис. Сегодня на нем был одетый на голое тело камуфляжный разгрузочно-компенсирующий спецназовский жилет со множеством карманов, застегнутый на золотые запонки вместо стандартных пряжек.
Из кармана грязноватых штанов торчала солидная бутылка водки.
Хинк не глядя протянул Антону бутылку:
– Хлебнешь, приятель?
Антон покачал головой.
– На этом острове, похоже, все пьют. Никогда не поддавался стадным инстинктам!
– Я слышал, ты собираешься жениться на моей дочери? – перешел капитан к делу.
– Это не вполне так, – выдержав секундную паузу уточнил Антон.
– Это правильно – ведь было бы странно если бы свободный меченосец стал вдруг принадлежать своему рабу. Наш Кодекс подобного не одобрит, – покровительственно рассмеялся Идрис.
– А я вот думаю, что даже с точки зрения этого вашего Кодекса, Айнур не принадлежит никому, кроме себя самой. И у нее есть право жить так, как ей угодно.
Пират зло ощерился.
– Воо-от как мы рассуждаем?! Только здесь тебе, мальчик, не твоя ......ная Иштар! А моя дочь – это тебе не какая-нибудь ученая девка из какого-то там дерьмового университета. Вы там привыкли у себя что профессора трахаются со студентами а студенты – с профессорами! А наш род, чтоб ты знал, насчитывает семнадцать поколений благородных предков, которых она может перечислить даже если ее разбудить ночью! А ты можешь вспомнить хотя бы своего прадеда? Ты вообще – кто такой? – Хинк уже был изрядно пьян – вероятно, отмечал удачное возвращение. Мои предки когда то правили твоим, если на то пошло!
– Род любого из людей происходит от одной и той же обезьяны, которая когда – то встала на две ноги, – фыркнул Антон.
– Ты может и от обезьяны происходишь, русский, а мои предки так были созданы Господом всемогущим, кроме которого нет Бога!
– Хвала Ему! – машинально буркнул Акдала.
– Хочу вас успокоить, господин Идрис: я пока не уверен – принимать ли мне предложение Айнур.
– Ясно – брезгуешь дикаркой косоглазой! – оскорбленно хрюкнул пират, похоже, непритворно задетый мыслью что его дочери кто-то может отказать. Свиноед несчастный... Все вы, цивилизованные, такие – позабавится с девкой, и в кусты! Кастрировать тебя мало!
– Мои сомнения связаны отнюдь не с происхождением вашей дочери. В другой обстановке меня бы не остановили не то что семнадцать, а даже сто семнадцать поколений благородных предков, – сказал Антон не пытаясь скрыть иронию.
– Что?!
– Во-первых, я еще не решил – готов ли связать себя узами брака... – Скиров вновь не смог удержаться от колкости.