Она протянула к нему руки.
– Я постоянно думала о тебе, – прошептала она, – боялась, что ты умрешь. Иди ко мне…
Антон послушно скинул трусы и вошел в воду. Айнур легла на спину, закрыла глаза.
Она была плоть от плоти этого пиратского ада. И любя её, он отчасти – пусть и невольно разделял все те преступления, к которым она была причастна. Умом и сердцем он понимал это, но остановиться не мог.
Вначале переплелись их языки, потом Айнур на секунду отстранилась и рассмеялась низким грудным смехом.
– Давай, Тони, – прошептала она. Смелее! Я ОЧЕНЬ соскучилась!
"Да к Дьяволу все!!!"
Он поцеловал ее в живот чуть выше пупка, потом двинулся выше, к нежной груди. До чего же сладка ее кожа! Пальцы его ласкали мгновенно набухшие и затвердевшие соски, сжимали грудь. Желание разгоралось нестерпимым пламенем. Рука его скользнула на талию, прошла по крутому изгибу бедра, по гладкой коже ноги.
– Привстань, – попросила она. Подчинившись, Антон почувствовал, как ее нежно-упругие груди прошлись по животу, и горячий рот овладел его напряженной плотью...
Потом они лежали в теплой воде, облепленные пеной, пахнувшей цветами.
– Айнур...
– Ничего не говори... Не сейчас, сладкий мой, – расслабленно мурлыкнула Айнур. – Так приятно просто быть рядом с тобой... Просто рядом с тобой...
Проспав часа три, они оделись и вышли в сад. Между деревьями, Антон увидел небольшую полянку, почти затененную густыми кронами двух каменных деревьев, свесившимися до самой земли. В результате образовалось нечто вроде пещеры. На земле, покрытой опавшими иглами, была расстелена пушистая огромная шкура какого-то животного, чудесного серо-синего цвета, на которой красовался поднос с двумя хрустальными фужерами и бутылкой шампанского в серебряном ведерке со льдом.
Айнур нежно улыбнулась и поцеловала его, после чего они сели на мех, вдыхая сильный запах листвы и слушая печальное пересвистывание зверюшек в кронах. Айнур открыла бутылку наполнила бокал, подала Антону.
– Торжественный обед по случаю моего возвращения мы пока отложим, а сейчас...
Айнур залпом осушила бокал и сказала чрезвычайно серьезно:
– А сейчас, Тони, слушай меня внимательно...
Кивнув, Антон посмотрел ей в очи. И подумал, что её глаза были бы солнечными как топазы, если бы не бирюзовый оттенок. Раньше они были просто желто-зелеными. Может это фокусы местного светила?
– Так получилось, что нам так и не удалось толком поговорить... – произнесла она. Сперва... сам понимаешь, потом ты заболел. Не знаю даже с чего начать... Нет, знаю, – выдохнула Айнур. Я… я понимаю что дико виновата перед тобой…
Я всё понимаю, я уже говорила – я не должна была увозить тебя с Иштар, и обрекать на такую жизнь. Видать – такая моя судьба: причинять беды тем кого я люблю. Это что-то вроде семейной традиции. Я не прошу меня простить – ты сам все поймешь: потом, когда все устроится. Но сейчас это не важно – а важно то, что ты должен жениться на мне. Иначе тебя не оставят в живых. Тут есть две проблемы. Во-первых – мой отец, во-вторых – милорд Олутар. Есть одна закавыка...