Как мы писали роман

Шедевр иронической прозы Джерома. Писательство снова в моде — и какой джентльмен откажется от «пробы пера»! «Книги занимают свое место в мире, но они не являются целью всего сущего. Книги должны стоять рядом с бифштексом и жареной бараниной, запахом моря, прикосновением руки, воспоминанием о былых надеждах и всеми другими составляющими общего итога наших семидесяти лет. Мы говорим о книгах так, будто они — голоса самой жизни, тогда как на самом деле они лишь ее слабое эхо.» «— На самом деле есть только одна история, — продолжал Джефсон после долгого молчания, скорее делясь своими мыслями, чем разговаривая со мной. — Мы сидим за письменными столами, думаем, пишем, но история остается всегда одной и той же. Люди уже давно рассказывали и слушали ее. Мы рассказываем ее друг другу сегодня и будем делать это через тысячу лет. И эта история такова: «Жили когда-то мужчина и женщина, и женщина любила мужчину». Мелкий критик будет возмущаться, что это старо, и требовать что-то новенькое. Он, словно ребенок, считает, что в нашем мире еще может появиться нечто новое.» «Есть одна волшебная сказка. Я прочитал ее много лет назад, но она до сих пор сохраняет для меня свое очарование. Это история о том, как один маленький мальчик однажды взобрался на радугу и в самом конце ее, за облаками, увидел чудесный город. Дома в этом городе были золотыми, а мостовые — серебряными, и все освещалось светом, подобным утреннему зареву, которое освещает спящий мир. В этом городе были дворцы, такие прекрасные, что в одном взгляде можно было найти удовлетворение всех желаний; храмы — такие величественные, что достаточно было преклонить колена, чтобы очиститься от грехов. Мужчины этого чудесного города были сильны и добры, а женщины прекрасны, как мечты юноши. Имя этого города — «Город несвершенных деяний человечества».»