Книги серии Мальчишки, мои товарищи

«– Дальше так не может продолжаться, – строго произнесла Инна Павловна, стукнув указкой по классному журналу. Указка издала звук, подобный щелчку хлыста дрессировщика. – Казаков, встань, когда о тебе говорят! Я обращаюсь к нашему классному активу: до каких пор мы будем позволять Казакову срывать уроки?! – Он больше не будет, – произнес с задней парты Владик Сазонов. – Сазонову не спрашивают, – резко ответила Инна Павловна…»

Ночью прошел теплый грозовой дождь, а утром все деревья оказались окутанными зеленоватым туманом. Острые листики пробивались из лопнувших почек. Взрослые отмечали, что давно не было такого теплого Первомая. День обещал быть чудесным, и мама решила, что Андрейка может пойти смотреть демонстрацию в новом костюме. Это было замечательно…

Поезд двигался из Ленинграда в Свердловск. Ярко-желтый кленовый лист прилип к мокрому стеклу где-то у Тихвина и оказался теперь так далеко от своего родного дерева, как ни занес бы его ни один осенний ветер. Лишь к вечеру поезд вырвался из-под низких облаков. Впереди синело чистое небо, и первые звезды мерцали над черными кронами тополей…

В конце сентября мне пришлось лететь из Ханты-Мансийска в Тюмень. По пути наш небольшой Ан-2 должен был приземлиться в Тобольске. Через два часа я увидел, как под крылом медленно разворачивается и увеличивается город с башнями белого кремля на высоком берегу Иртыша. Волны на реке с высоты казались неподвижными…

Ревёт ветер… Юрка, лежа на диване, смотрит в окно на деревянный забор и приколоченный к доскам самодельный флюгер. Забор дрожит под натиском ветра. В стремительном потоке воздуха вертушка на флюгере отчаянно крутится. Стрелка флюгера метается по жестяной шкале между буквами S и W: с югозапада пришёл циклон… Автор обложки: Роман Задорожний

Дул сырой октябрьский ветер. Он разбрасывал по тротуарам кленовые листья, напоминающие ярких бабочек. Сначала листья радостно желтели на мокром, черном асфальте, затем впитывали влагу и становились блеклыми и тусклыми. Дождя не было, но серые облака низко нависали над крышами. Шурик понуро шагал из школы. Нет, с ним не произошло ничего плохого. Но он привык к тому, что каждый день приносит что-то хорошее, а разве может случиться что-то радостное и интересное в такой хмурый день, как сегодня? И оказалось, что может…

«– Очень, очень неважно, – говорил преподаватель. Он вертел в сухих пальцах карандаш и при каждом слове „очень“ постукивал им по столу. Галинка сидела прямо, стараясь не расплакаться. Она даже старалась выглядеть как можно более равнодушной. Но все равно понимала, что сейчас напоминает птенца, вытащенного из гнезда. Маленькая, с черными кудряшками и острым носиком, растерянная и беспомощная…»

Это были два небольших речных буксировщика, два близнеца-катера. Их имена отличались друг от друга. Один носил длинное и скучное название – „Иртышлес-3“, а другой – короткое и романтичное – „Риск“. Эти имена очень не походили друг на друга. Поэтому мальчишки с береговых улиц по-разному относились к катерам. „Риск“ считался более маневренным и быстрым, его команда была более опытной. Кто-то даже распространил слух, что капитан „Риска“ совсем недавно командовал торпедным катером. А „Иртышлес“ прозвали калошей. Не повезло и капитану „калоши“, невысокому человеку в модном костюме с черными усиками на губе. Так его и назвали – Усатик. Хорошо еще, что в те времена не знали слова „стиляга“…

В Минске поезд простоял сорок минут. Мой сосед по купе – высокий, седоватый подполковник медицины – предложил прогуляться по улице у вокзала. Мы прошли два квартала и, оказавшись в маленьком сквере, сели на скамейку. На улице был пасмурный день октября…

«Я видел его даже во сне. Мне снилось, что солнце – это вовсе не солнце, а сверкающий желтый барабан. А потом мне приснился цирк. Он был совершенно пустым. В центре цирка, вместо арены, лежал огромный плоский барабан, а на нем выбивала дробь моя старшая сестра Галка. В конце концов, она прекратила танцевать и закричала так, что эхо загудело под куполом…»

После "мертвого" часа жизнь в пионерском лагере вернулась к привычному течению. Родители разъехались. Ребята доедали привезенные угощения. Виталька устроился у палисадника и смотрел сквозь деревянные планки на дорогу. Он специально выбрал дальний уголок. Здесь никто не мог заметить, что Виталька сдерживает слезы. Отец не приехал, хотя и обещал в письме…

Под Севастополем, у Херсонеса, море разбивает о камни синее стекло волн. Волны выносят на берег ярко-зеленые водоросли, прозрачных медуз, черно-оранжевые клешни крабов и кусочки древнегреческих амфор. А сегодня море выбросило к моим ногам полупрозрачный голубоватый камешек…

«…Мой друг обладал решительным и беспокойным характером. Спустя неделю после моего приезда он уехал в экспедицию на Север, оставив меня на попечение своих родителей. Прошло несколько дней, и я начал скучать. Знакомых в городе не осталось, делать было нечего. Тихими вечерами, когда опускаются синие сумерки и в черных листьях тополей начинает мерцать зеленая звезда, я отправлялся к реке, где в детстве мы с Николаем ловили пескарей и возились со старой лодкой, которая уже пришла в негодность…» Автор обложки: Роман Задорожний

– Слушай, возможно, она просто забыла твой новый адрес, – попытался успокоить Олега его друг. – Она могла бы написать домой. Оттуда бы переслали. Двадцать дней нет писем. – Значит, самолёты не летают…

Для незнакомых это были всего лишь пять бревен, соединенных тремя поперечными досками. Однако Серёжка и Гарик понимали, что это корабль. Нужно было только установить мачту с парусом, сделанным из старых мешков, и закрепить вместо штурвала тележное колесо с ручками, примотанными проволокой…

Студент Алексей Барсуков направлялся из Москвы на каникулы. В Свердловске он решил задержаться на день, чтобы встретиться с школьным другом. К сожалению, Алексею не повезло — его товарища не оказалось в городе. Поезд отправлялся ночью. Не зная, как занять оставшееся время, Алексей бродил по знойным улицам, полным звуков трамваев, пока не подошел к зданию картинной галереи. Он вошел…

Когда Саша открыл глаза, за окнами все еще сверкали морозные звезды. В первое утро каникул можно было встать пораньше, но мальчик сомневался лишь мгновение и откинул одеяло. Вчера он принял решение сходить в кино на первый утренний сеанс: днем приобрести билеты на „Судьбу барабанщика“ было довольно сложно…

«Никто, кроме Лёньки, не называл его морским волком. Он был высоким и сутуловатым, носил длинный вязаный жилет и курил не короткую трубку-носогрейку, а обычные сигареты „Прима“. Только выцветшая чёрная фуражка с якорем свидетельствовала о его капитанском звании…»

Влажный юго-западный ветер за несколько дней сдул с горных склонов тающий серый снег. Теперь его нет даже в ложбинках. Вместо снега образовались маленькие синие озера. В них плавают желтые солнечные облака и слегка колеблются вершинами перевернутые сосны…

Севка сидит на подоконнике и наблюдает, как на разогретой солнцем крыше схватились два воробья. Они дерутся уже долго, и смотреть на это становится скучно. Севке не хватает развлечений. Со второго этажа открывается вид на всю улицу, обсаженную молодыми клёнами. Улица пуста, и из двора не доносятся детские голоса. Наверняка все уехали на велосипедах в Верхний бор. Им, наверное, хорошо…