– Я тебя не брошу в беде, – спокойно ответил Джонатан. – Отведу в безопасное место. Там тебя никто не обидит.

– Да я уже привыкла, что меня обижают все, кому не лень! Что я им сделала? – она дала волю эмоциям, и голые бетонные стены отразили её голос. – Как будто разделение людей на эльфов и троллей стало не просто новой модой, а реальностью!

– Тролли инстинктивно ненавидят эльфов, как собаки кошек, – он пожал плечами, словно констатируя вполне привычный для него факт, и достал из-под пальто свои арбалеты.

– И ты тоже этой моде поддался? – Сьюзен покачала головой. – С ума все сошли!

– Точно! – с бодрой иронией подтвердил Джонатан, быстрыми и чёткими движениями перезаряжая оружие.

Пасмурное небо уже начало незаметно темнеть, приобретая синеватый оттенок сумерек. В окнах домов стали зажигаться огни, неоновые рекламы вспыхнули ярче, но город от этого сделался ещё более мрачным.

Сирены стихли, осталась только обычная для мегаполиса мешанина из глухого гула двигателей машин на дорогах и над улицами. Сьюзен и Джонатан осторожно вышли из подвала и окунулись во вьюжную мглу.

Горящие буквы у входа в метро окрасили мелькание снежных хлопьев в кроваво-красный цвет. Джонатан вбросил две монеты в щель у турникета и вместе со Сьюзен ступил на потёртые ступени эскалатора, опускавшего толпу вниз по беловатой трубе наклонного тоннеля.

На платформе они не стали вместе со всеми пихаться и давиться у входов в подошедший тёмно-серый поезд, а немного подождали и спокойно зашли в вагон последними. И там даже остались свободные места, чтобы сесть без толкотни.

Джонатан наблюдал за однообразной толпой спокойно, однако мрачные злобные рожи отворачивались, избегая его пронзительного взгляда, и никто не смел проявить свою бессознательную ненависть к его спутнице.

Сьюзен же, пребывая в холодной задумчивости, вообще не обращала внимания на кого бы то ни было.

Вмонтированный в стенку вагона телевизор показывал сразу несколько бегущих строк с какими-то значками и цифрами, а дикторша в кричаще красном костюме и с неестественно чёрными волосами сообщала новости. Сквозь шум поезда можно было разобрать что-то вроде: "…Выброс пепла из вулканических шахт оказался незначительным… теплопроводные тоннели продолжают доставлять пар для обогрева города… следует фильтровать базар и не гнать порожняк об опасности... а теперь о курсах акций на фондовой бирже…"

– Что это? – Сьюзен встрепенулась и втянула носом воздух, когда Джонатан достал из внутреннего кармана пальто какую-то плоскую бутылку с янтарной жидкостью. – Запах роз? Такой прекрасный!

– Нектар эльфийских цветов, – объяснил он. – Тебе кажется приятным, а для троллей это хуже кислоты.

– Ну да, совсем забыла, что я эльфийка, – произнесла она иронично. – Ты всегда духи в таких больших бутылках носишь?

– Нам нужно выиграть пару минут до следующей остановки, – ответил Джонатан ровным тоном и совершенно серьёзно. – Осторожно посмотри в дальний конец вагона!

Она посмотрела, поправляя волосы и как бы случайно прикрыв лицо ладонью.

Полицейские уже открывали дверь тамбура, уже начинали нагло рассматривать пассажиров, явно разыскивая беглецов. Некоторых они грубо хватали и разворачивали, чтобы увидеть лицо. А затем раздражённо отпихивали, теряя интерес.

Джонатан с силой швырнул бутылку на пол. Раздался звон разбитого стекла, и нектар взорвался, разлетевшись во все стороны янтарной дымкой. Золотой переливчатый туман моментально заполнил вагон. Пассажиры заревели от ужаса и бросились прочь, к тамбурам, в панике давя друг друга и сминая полицейских, словно вещество действительно было жгучей кислотой.

Только Сьюзен и Джонатан остались на своих местах, не испытывая ни малейшего дискомфорта в самой середине золотистого облака. Её глаза расширились от изумления, когда она увидела реакцию толпы. Затем девушка взглянула на своего спутника, но тот лишь слегка пожал плечами.