Хавронья смотрела на меня с надеждой.
— Гена, бросать ее нельзя. Она замерзнет, и ее съедят. Аня посоветовала ее взять.
В трубке послышался вздох.
— Тогда вези сюда.
— Не поняла. — Открыв дверцу машины, я стала трясти Анну за плечо, но она не просыпалась, я потормошила сильнее, но не разбудила. — Гена, Аня не просыпается.
— Не удивляюсь. — Голос Геннадия снова стал правильно-дружественным, то есть «никаким». — Думаю, ее сон близок к коматозному состоянию. Найми кого-нибудь в медицинском кабинете, пусть помогут перенести в самолет. Продиктуй мне номер кредитки, я скину тебе денег.
На слово «деньги» мой оранжевый голос заставил руку залезть в карман куртки и достать кредитку.
— Записывай мой счет и пересылай побольше денег. В Москве народ балованный взятками, сумму запросят немаленькую. Я иду к медикам.
В медкабинете сидели мрачный врач и две медсестры — помоложе и постарше. Доктор читал книгу, медсестры листали журналы.
— Помощь нужна. — Подойдя ближе, я выложила на стол две больничные выписки, два авиабилета и шестьсот долларов. — Хочу себя и подругу отвезти к якутскому шаману для прохождения курса нетрадиционной медицины.
Медсестры отложили журналы и смотрели на меня с искренним интересом и пониманием. Врач радоваться не спешил.
— А проблема-то в чем? Имеете право. Даже несмотря на то… — Доктор прочитал Анин анамнез. — Что, видимо, она спит. Да?
— Да. Она спит, — покаянно согласилась я. — Но дело не совсем в этом, дело в свинье.
Теперь все трое смотрели на меня, не отрываясь. Они бы со мной особо не церемонились, если бы не деньги на столе.
— Хавронья, это свинью так зовут, она особенная. Это… — тут меня осенило. — Это оплата за наше лечение. Вы только посмотрите на нее — и сразу поймете, что она необычная. И сделать-то всего надо немного. Внести Аню в самолет и уговорить экипаж самолета пропустить Хавронью. С деньгами вопросов нет. Поможете?
— Ну, как, как… — доктор встал и протянул мне билеты и выписки, — не помочь больному человеку? Сейчас я выпишу вам сопровождение, а девочки… Эльвира, давай к грузчикам, у тебя быстрее получится, а ты, Юля, к экипажу…
— Я могу к трапу подъехать. У меня «Лексус» на стоянке стоит.
— «Лексус» — это хороший диагноз, это впечатляет. — Врач сел, спрятал деньги в карман и начал писать нужную бумагу.
Думаю, в любом аэропорту если не каждый день, то уж каждую неделю происходят и странные, и трагические, и смешные случаи. Но уверена — наша сегодняшняя посадка в самолет останется в легендах. Она произвела сильнейшее впечатление на всех и каждого, кто соприкоснулся с транспортировкой трех милых девушек.
Я поднималась по трапу сама, Аню поднимали на носилках, Хавронью, визжащую на все летное поле, затаскивали двое грузчиков. Сзади поднимался врач в белом халате и уговаривал всех не волноваться.