Нам же, следовательно, с точностью до наоборот. Не фартит.

Нехорошо-о, Андрей Евгеньич, с работы раньше времени сбегать, ведь сегодня даже не пятница.

Этот управленец среднего звена пускай себе едет. Мишень — не он. Однако вменяемые начальники не покидают вверенные объекты перед визитами самого главного начальника. Неужели расчёты наши ошибочны и дата прилёта президента не соответствует сегодняшнему дню?! В таком случае никак не получится одним ударом и крепость взять, и короля свергнуть. Хотя наша главная цель, конечно, спрятана в крепостной «сокровищнице». И по личному приказу главы государства её злую энергию должны сгенерировать в полную силу в этот, именно в этот судьбоносный вечер, за четверо суток до конца апреля. Пристрастие к юбилейным датам — не последнее в ряду человеческих странностей.

Мои руки с зажатыми в кулаках рукоятями «стволов» невольно тянутся вслед седому профессору, укатившему на площадь. Так стрелки компасов неизбежно стремятся к магнитному полюсу… Чёрт! Вот тебе и пресловутый элемент неожиданности, что вдруг появился в тщательно запланированной схеме действий.

У ног зарычала Карина, почуяв тревогу ведущего.

— Тише, девочка, тиш-ше. — Мой голос немного успокоил ведомую, в мутно-белых глазищах которой читается преданность. Нетипичный экземпляр, способный на привязанность. Хотя чему, собственно, удивляться? Я ведь тоже далеко не конвейерной сборки представитель своей породы. Неудивительно, что прилипла ко мне эта «белая ворона», почуяла меня как-то, нашла и пристроилась в спутницы.

Нет, просчитаться мы не могли. Самый главный вполне может нагрянуть и без предупреждения, внепланово. На то он и самый-самый верхний, чтобы ни под кого не подстраиваться. Когда человечество боится, оно способно любую глупость совершить, если уверится, что она спасительна. Такова уж наша природа… А ведь этого человека стечение разнообразных обстоятельств назначило кем-то вроде главнокомандующего защитников испуганного человечества.

Мой портативный комп беззвучно завибрировал. По его часам — шесть вечера. Допотопные лампы накаливания, провешенные вдоль гидроразводки, мигнули и разгорелись ярче; установка выключена, согласно стандартной процедуре. Сверху, прямо надо мной и Кариной, в небольшом здании рабочий день закончился час назад. Обычное с виду, оно официально известно в качестве одного из архивов министерства юстиции. С этой минуты все двери наглухо закупорены. Кроме автономной проходной, расположенной во дворике, с тыльной стороны учреждения. Через неё после девятнадцати незаметно потянутся по домам «подземельные» учёные мужи, будь они неладны.

Перед этим, ровно в восемнадцать тридцать, многочисленная охрана глубинного бункера обновляется. Лифт опускает вниз очередную смену вооружённых до зубов стражей.

Времени у нас немного.

Сурово охраняемая, защищённая даже от лобовой танковой атаки проходная расположена как раз над нашими головами. В прежние времена лифт останавливался и на уровнях полуподвала и подвала. Но как только под маловажным архивом был обнаружен и расконсервирован бункерный комплекс — его засекретили по высшему разряду.

Всё и вся, на что положил глаз припрятанный в структуре МЧС таинственный «ОтЗон», положено секретить по самой полной программе. Тем более этот бункер, не одно десятилетие числившийся среди легенд и мифов столичных подземелий. С той поры, как эта лаборатория опять вернулась «в строй», у руководства Отдела Зоны она наверняка числится Объектом номер Один.

Поэтому выходы сюда добротно замурованы. В точности, как и все остальные проёмы в полуподвальных и подвальных отсеках, расположенных непосредственно под проходной. Толщина кладки, перекрывающей коридор, лишь немного не дотянула до метра. Я вырезал дыру узкополосным плавильником и втолкнул образовавшийся блок в замурованную пустоту.

Это мне запросто, по норам-то ползать. Всё как положено. И фонарик диггерский на шлеме, такой привычный в ходках. На ночной режим визора надейся, но и своим глазам не давай оплошать. Без режима картинка хоть и похуже, размытей, но зато живее, и видно гораздо больше деталей. Впрочем, кое-каких «деталей» там, в Зоне, просто не было, нет и быть не может. Спортивных красных родстеров, например…

Будем надеяться, что после нашей сегодняшней контратаки это самое «быть не может» уже никогда не изменится. Именно ради этого мы находимся здесь и сейчас. Чтобы сделать то, что должны. Во имя спасения.

Следом за мной в откупоренное с помощью плавильника, наполненное затхлым воздухом пространство беззвучно просочилась Карина.

— Слушай, девочка. — Присев на корточки, я взял в ладони тяжёлую башку ведомой. — Теперь тишина. Понимаешь? Ти-ши-на. И держись за моей спиной.

Умница поджала уши и втянула голову. Всё она прекрасно поняла. Я ещё разок подёргал ремни бронекомплекта, оплетающего её тело… Брони много не бывает.

На удивление, кладка, закрывшая проём бывших дверей, что вели когда-то в лифтовую шахту, чисто символическая. На её порезку и разборку ушло не более пяти минут. Теперь нам осталось только подождать, когда лифт доставит смену охраны. Предназначенную для ближнего боя «вторичку», оснащённую глушителями, я тщательно изготовил к действию; запасные обоймы поместил в спецкрепления, шпорами торчащие чуть выше колен. Старая добрая примочка. Давно ею не пользовался, незачем было; я обычно стараюсь пореже стрелять. Но сейчас пригодится, как нельзя кстати.

Я окинул взглядом помещение, в которое меня привела судьба. По углам пышно разрослась паутина, разводы плесени напомнили причудливые географические карты, развешенные на стенках и потолке. Сырость, осклизлость, сумрачность. Да, кому-кому, а уборщицам сюда ходу нет. В этот мрачный «пиксель» вселенной разве что матёрый сталкер проберётся. Вот я и пробрался…