Отзывается Лакшми, бывшая фэбээровка:

— Лос-анджелесский беспилотник.

В надлежащее время Сай получает на столе скверное, зато в режиме реального времени изображение обширных зеленых просторов резервации Сан-Мануэль.

— У нее там есть друзья?

Ответ:

— Зять нашего второго объекта летает на легкомоторном самолете гражданской авиации из Сан-Бернардино. Только что зарегистрировал план полета в Сиэтл.

— Значит, она добирается в аэропорт?

— Таков наш прогноз, сэр.

— Зовите меня просто Сай. — Госслужащие всегда такие чинные.

— Судя по всему да, Сай.

Карта перед ним обозначает трехмильный радиус вокруг положения Марии, показывая у самого его края аэропорт Сан-Бернардино.

Сай:

— Доложите.

Ответ:

— Мы уведомили службу безопасности аэропорта, задержали пилота и конфисковали самолет.

— Отличная работа. — Встав, Сай подходит к своей стеклянной стене, смотрит сверху вниз на команды и большой экран, раскрывающий с экстраординарной дотошностью факты тайной жизни Марии, настоящей и прошлой, интимное и живое досье, собрать которое не сумела бы даже она сама, и все это препарируется, изучается и анализируется. Какое же устрашающее оружие получилось, размышляет Сай, а ведь до сих пор его потенциал едва зачерпнули. Сай постигает опасность куда лучше остальных: жизнь нараспашку сродни операции на открытом сердце, думает он, грудина разрезана, ребра развернуты, живое нутро обнажено, чтобы все каталогизировать, анализировать, всем манипулировать… Но каким бы ошеломительным не было ощущение неподобающего посягательства, он знает — знает, — что его компенсирует куда большее добро, которое они пытаются здесь сотворить. Будь мир добрее, тогда, пожалуй, их деяния пошли бы во зло. Но добра в мире меньше с каждым годом, свидетельства тому повсюду, так что хирург должен быть готов погрузить свои руки в кровь и внутренности по локоть. А если воздержится, пациент зачахнет и умрет.

В наушнике раздается: «Пошел видеоряд «Медузы», и правая сторона гигантского экрана замещается сделанным с большой высоты, но кристально четким изображением домов, спортплощадок, ручья, потом экран мигает, пока камера выполняет наезд и фокусируется, снова мигает, наезжает и фокусируется, и Сай с высоты двадцати тысяч футов смотрит на изображение мужчины и женщины, бегущих по сухому речному руслу. Супердрон, за разработку которого пул инвесторов Сая выложил громадные средства, снабжен массой камер и исключительной оптикой, позволяющей ему выдать безупречный крупный план Марии Чан и ее спутника, одновременно продолжая озирать пятнадцать квадратных миль окрест.

— Звук, — требует Сай.

И тотчас же невинная голубая фляга в потных ладонях Марии становится — благодаря лазеру в вышине — акустическим шпионом.

Четко слышится тяжелое дыхание Марии Чан, чуть ли не ее сердцебиение. Невероятно. Даже краткий обмен репликами.