— Не хочу, чтобы ты уезжал, — сказала Сэм.

Поставив сумку на пол, Уоррен прислонился к дверному косяку и, глядя на нее, сунул руки в карманы.

— У тебя всегда дурные предчувствия, и всегда все отлично.

— В этот раз хуже.

— Увидимся во вторник.

— Обещаешь?

Он вошел в комнату, протягивая руки. Сэм встала и приняла объятья, положив голову ему на грудь.

— Ага. Надень фартук и напеки печенья.

Фыркнув, она неохотно рассмеялась. С улицы раздался гудок такси.

— Будь осторожен. В смысле, куда осторожнее, чем обычно, умоляю.

— Буду предельно осторожен.

Уоррен приподнял ее подбородок, чтобы поцеловать как следует, и повернулся к двери. Она последовала за ним, чтобы помахать с крыльца ему вслед. Закинув сумку на заднее сиденье, он обернулся и помахал, а Сэм помахала в ответ. Вот и все.

Во вторник утром она напекла печенья. Отчасти в шутку, отчасти всерьез. Уоррен домой не явился. В полночь она доела печенье, а затем ее вырвало. Жизнь превратилась в ад.

Она просыпается от громкой музыки. Садится на диване. Старомодный проигрыватель компакт-дисков воспроизводит «Высокую красотку» группы «Холлиз». Джастин сгорбился над ноутбуком, вперившись в экран, буквально окаменев от напряжения.

— Сэм!

— Что?

— Что-то… что-то тут происходит…

— Что?

— На ноутбуке Сая. По-моему, он снова обходит защиты.