Повидаться с курчавым африканцем Лизандром и светловолосым скандинавом Танкредом Чарли после каникул еще не успел. Ого, ну и вымахали же оба за лето! А прически-то! Интересно, как директор это стерпит? Лизандр заплел на голове уйму косичек дредов, украшенных разноцветными бусинками, а Танкред извел немало геля для укладки и стал похож на белокурого дикобраза. На их фоне вечно растрепанный Чарли кому угодно показался бы образцом приличия по части прически.

— Каким ветром тебя к нам занесло? — поинтересовался Танкред.

— Трубу ищу. Забыл где-то, не помню где, думал, может, кто из ваших взял ее порисовать. Слушайте, я вас еле узнал!

— А мы тебя — сразу, ты ничуть не изменился, — весело сказал Лизандр. — Нет, труба твоя, как видишь, нам не позирует. Ну, что нового скажешь, как началась четверть?

— Лучше не спрашивай. Как-то странно, у меня все время какая-то неразбериха. То класс не могу зайти, то вот трубу посеял, — пожаловался Чарли. — И Манфред ко мне сегодня уже придрался. И еще в саду какая-то штука!

— В каком смысле «штука»? — встрепенулся Танкред, и волосы у него заискрили, как всегда бывало от волнения.

Чарли старательно описал им призрачную лошадь со слов Билли Грифа, а потом рассказал о стуке копыт, который лично слышал в саду на перемене.

— Занятно, — заинтересованно протянул Лизандр.

— Я бы сказал, зловеще, — покачал головой Танкред. — Не нравится мне все это. — Засученные рукава его рубашки затрепыхались. Дар Танкреда был такого свойства, что управлению поддавался с трудом: малейшая смена настроения вызывала бурю или ливень, грозу или хотя бы разряд молний, так что Танкред представлял собой ходячее стихийное бедствие, непредсказуемое даже для самого себя.

— Ладно, пойду искать трубу, — вздохнул Чарли. — Да, забыл. Кто помнит последнюю строчку правила про тишину в холле? «Упадешь — не смей рыдать», а дальше как?

— «В холле всем молчать!» — тотчас откликнулся Лизандр.

— Спасибо большущее! Понимаете, мне непременно надо написать правило сто раз и отдать его Манфреду, причем до ужина, он так велел. Кстати, кто знает, где его кабинет?

— Понятия не имеем, — сказал Лизандр, а Танкред кивнул.

Чарли направился к выходу, то есть к лестнице, чтобы вернуться через галерею, но Танкред остановил его:

— Иди здесь, будет короче. Там новенькие рисованием занимаются. Постой-ка, что я вспомнил! Один из них как раз перед уроком нес в класс трубу — может, это твоя?

— Спасибо! Пойду, проверю.

В классе, помещавшемся за мастерской скульпторов, Чарли оказался впервые. За длинным столом молча делала карандашные наброски группа примерно из пятнадцати человек. Перед каждым лежал какой-нибудь предмет. Все они так углубились в работу, что на Чарли даже глаз не подняли.

— Что тебе тут надо? — резко спросил Чарли белобрысый веснушчатый учитель, сидевший в торце стола. — Трубу, сэр, — вежливо ответил Чарли, сообразив, что это, должно быть, новый учитель рисования.

— С чего ты взял, что она здесь?

— Так вот же она, вот! — Тут только Чарли увидел на столе, среди восковых яблок, гипсовых конусов и прочего свою трубу. Инструмент лежал перед щуплым мальчиком, в волосах у которого почему-то торчали клочки бумаги — как приклеенные. Мальчик вопросительно посмотрел на Чарли, недовольно сморщив нос.