— Как скажете. Я вообще могу выйти, но вы, мадемуазель, все же передайте господину де Батцу, что над ним сгущаются тучи. — Я почувствовал, как сжимаемое в объятиях, бьющееся тело вдруг напряженно замерло. — Вот так-то лучше.

Пожалуй, будь на месте хозяйки гостиницы мало-мальский профи, он бы лучше контролировал свои реакции. Но Мадлен не готовили руководить деятельностью резидентуры, и потому она не удержалась и задала один из самых глупых в такой ситуации вопросов:

— Что вам известно?

Традиционным ответом должно было служить жесткое «Все!», но это было бы преувеличением.

— Мадлен, у меня мало времени. Если история с нашей встречей, не дай бог, всплывет, меня ждет гильотина. Не говоря уж о том, что пойдет насмарку труд очень многих людей. Поэтому давайте без обиняков. Вы помогаете господину де Батцу, которому удалось спасти и вывезти из Парижа дофина, вернее, по закону еще не коронованного короля Людовика XVII. Можете кивнуть головой, если это так, можете не кивать, я знаю это доподлинно.

Это был типичный блеф, но Мадлен не замедлила купиться и кивнула.

— Об этой операции, — продолжал я, — было известно маркизу д’Антрагэ — руководителю европейской агентурной сети роялистов.

Я не переставал блефовать: у меня не было точных данных о содержании загадочного портфеля. Не исключено, что между д’Антрагэ и де Батцем действительно существовала связь. Не зря же Талейран с таким рвением искал захваченный архив. Сохранились ли следы именно этой переписки или сгорели в камине еще до того, как французы поймали страдающего лихорадкой маркиза? А если документы и не пропали, они могли быть зашифрованы кодом, известным лишь участникам событий, и то не всем.

Но Мадлен была слишком импульсивной особой, чтобы противостоять столь жесткому натиску правдоподобных фактов. Все, на что я лишь намекнул, быстро достроилось само собой в ее умной головке.

— Чего вы хотите? — делая большие глаза, пролепетала она.

— Я готов встретиться с месье де Батцем. Только, пожалуйста, не так, как в прошлый раз. Мне чрезвычайно жаль несчастных, погибших у Сент-Антуанской заставы. Но тайная война — удел профессионалов. Передайте ему, что нам следует обязательно увидеться, причем как можно скорее, иначе я не смогу помочь ни ему, ни дофину. За ними охотится чрезвычайно могущественная организация, и поверьте, я имею в виду не такой муляж, как Директория. Надеюсь, вы хорошо запомнили мои слова?

Хозяйка гостиницы кивнула.

— Держите связь со мной через того мальчишку.

— Чи…

— Тише. Вряд ли кучер нас слышит, однако искушать судьбу не стоит. В любом случае, речь будет идти о любовных свиданиях. Никаких тайных заговоров или чего бы то ни было в этом роде. Кстати, мой друг передавал вам нежный привет и бесчисленное количество страстных поцелуев.

Мадлен завороженно кивнула, в ее взгляде уже виднелось скрытое восхищение. Я выглянул в окошко и скомандовал кучеру:

— За поворотом притормози!

Едва свернув за угол, мы поравнялись с аркой проходного двора: рывок, железная калитка и каменный свод над головой. Если нескромный и не в меру любознательный наблюдатель продолжал волочься следом, он не успел бы заметить этого маневра.

— Ну вот, — пробормотал я себе под нос, провожая взглядом удаляющийся экипаж, — и дракона убивать не пришлось…

Талейран отложил исписанный значками лист рисовой бумаги и прикрыл глаза.