— Здравствуйте, моя дорогая, — произнес старик, и как истинно галантный кавалер поцеловал руку. — Для меня большая честь и удовольствие познакомиться с вами. Я по глазам и по волосам сразу понял, кто вы такая. Примите мои соболезнования. В свое время ваша матушка была самой красивой женщиной в наших краях.
— Благодарю вас, — покраснев, сказала Пэгги. — Вы поедете в Реджвуд на поминки?
— Непременно. Я давно там не был, хотя часто вспоминаю, какой замечательный хлеб печет миссис Морден. К моему удивлению, она совсем не стареет.
Упомянутая адвокатом подробность о былой красоте покойницы явно пришлась не по вкусу управляющему. Неловкая ситуация, однако, разрешилась сама собой: от ворот кладбища в Реджвуд уже отправлялся кортеж автомобилей.
Джесси Морден наготовила столько, что можно накормить всю округу. Повод для застолья был хоть и невеселый, но все ели и пили с удовольствием. Гости не очень-то скорбели и находились здесь скорее ради соблюдения приличий. Пэгги обратила внимание на мужчин-фермеров, арендовавших у Макинроев землю. Они явно пришли из дружеских чувств к Брюсу, а возможно, чтобы узнать насчет своего будущего. Наверняка их беспокоит, кто станет наследницей и как она распорядится землей, которая кормила их столько лет. Во всяком случае, Пэгги ловила на себе их встревоженные взгляды.
— Вы чем-то удручены? — тихо спросил ее Брюс. — По-моему, все идет более чем нормально.
— За исключением одного — я не вижу горестных лиц.
— Не будьте ханжой. Многие присутствуют здесь исключительно из уважения к фамилии Макинрой. Она всегда очень много значила, особенно для простых людей.
— Вы имеете в виду фермеров?
— Да. Сейчас их благополучие: семьи, детей — все повисло на волоске. Больше всего они боятся потерять работу. А что я могу сказать им? Ни-че-го…
— Зато я могу, — вскинула голову Пэгги.
— Подождите, не торопитесь, — попытался Остановить ее Брюс, но было поздно. Она кинулась к дверям гостиной, где фермеры, собравшиеся по домам, раскланивались с Джесси.
— Одну минуту, я тоже хочу попрощаться с вами, — сказала Пэгги взволнованно. Ее решительный голос привлек внимание Вилли и Энн, шептавшихся о чем-то за десертным столиком, адвоката и доктора, потягивавших коньяк, медсестры, пасторши, словом, всех присутствующих. — Во-первых, я хочу поблагодарить вас за уважение к семье, основавшей когда-то Реджвуд. И еще хочу заверить — ничего здесь меняться не будет. Все останется, как прежде.
В комнате воцарилась тишина. Первой ее нарушила Энн. Как только ушли посторонние, а вслед за гостями-фермерами потянулись и многие другие, она решительно подошла к Пэгги.
— Зачем вы это сказали? Какое имели право?
Тут подоспел и Вилли.
— Не слишком ли много вы на себя берете, дорогая? Я и Энн предлагаем, пока здесь мистер Матьюс, внести полную ясность в вопрос, кто наследует имение.
Разгневанный Брюс вскочил, но адвокат жестом предупредил тираду, которой тот готов был разразиться.
— Прошу прощения, я не расслышал, о каком именно вопросе вы сказали, молодой человек, — промолвил старик.
Вилли надменно пожал плечами.