— Я позвонил в похоронное бюро. Они приедут, заберут тело и подготовят к похоронам. А вам, Брюс, надо связаться с адвокатами, когда я подпишу свидетельство о смерти.

— Утром первым делом оповещу его, — отозвался Брюс, отойдя от Пэгги. — Вы уже сформулировали причину кончины миссис Макинрой?

— Для меня картина ясна. Паралич сердца. Это правда. Сердце не выдержало. При таких хронических заболеваниях — чудо, что она протянула так долго. — После долгой паузы, устало вздохнув, доктор продолжил: — Я староват для подобных ночей. Налей-ка мне чего-нибудь покрепче, чем кофе, Джессика.

Экономка метнулась к буфету, с готовностью налила рюмку. Доктор с трогательной нежностью глянул на ее нелепый ночной чепец и поблагодарил.

— По-моему, глоток не помешает и нашей молодой леди, — сказал он, обернувшись к Пэгги, сидевшей в углу у окна. — Извините, не успел представиться. Меня зовут Алан Бейтс, а вас?

— Боже мой! — всплеснула руками Джесси Морден. — Сколько раз вы лечили маленькую Пэгги от простуды! Неужели ее не помните?

— Много лет прошло, Джессика, — усмехнулся доктор, — но фамильное сходство заметно.

Тут миссис Морден села на своего любимого конька. О Макинроях и их родословной она могла распространяться бесконечно. Доктор, очевидно, долго жил здесь и тоже знал многих. Единственный, кого разговор отнюдь не радовал, был Брюс. Пэгги опять почувствовала в нем отчуждение. Взаимный порыв, с каким они оба кинулись друг к другу на пороге комнаты умирающей затворницы Реджвуда, миновал.

Когда в парадную дверь кто-то постучал, Брюс тотчас вышел. С улицы слышались голоса.

— Наверно, медэксперт со своими людьми, — догадался доктор и встал. — Нам нужно переговорить, прежде чем они приступят к своим обязанностям.

Пэгги была, словно в тумане, и на все происходящее смотрела как бы со стороны. Волнения доконали ее. Она слишком много пережила и передумала за сегодняшнюю бесконечно длинную ночь.

Неожиданно в кухне появился Вилли, тщательно одетый в абсолютно новый бежевый костюм, шелковую рубашку и галстук со свободным узлом. Очевидно, с вечера где-то гулял, потому что явно был навеселе. От него попахивало спиртным.

— Хелло всем! Прошу чашечку кофе с молоком и двумя кусочками сахара. Ехал домой, смотрю — тут свет. — Он беззаботно плюхнулся за стол и сразу обратился к Пэгги. — Почему бы нам вместе не прогуляться? Утро прекрасное! Сбегайте наверх и оденьтесь, если не возражаете, берусь помочь.

Все застыли, как в немой сцене из фильма. Первым пришел в себя Брюс.

— Вон отсюда, — взревел он и схватил брата за шиворот.

— Ревнуешь? — с издевкой протянул Вилли. — Ей-богу, любая женщина предпочтет медведю обыкновенного мужчину.

Сопротивление оказалось бесполезным. Брюс вышвырнул брата на улицу и втолкнул в автомобиль.

Разве я предпочла бы медведю такого самодовольного глупца, усмехнулась про себя Пэгги. Была бы дурой, если бы так глупо поступила.

Как ни странно, ссора между братьями вывела Пэгги из транса. Реальная жизнь брала свое. Надо было умыться, снять халат и привести себя в порядок. Она поднялась к себе. В комнате ее ждала Энн. Как же не похожа она на прежнюю легкомысленную простушку: бледное, изнуренное лицо, потупленный взгляд…

— Знаю, я виновата, — тихо проговорила она. — Ничего не могу поделать по своей трусостью, боюсь покойников. Ради бога, не думайте обо мне слишком дурно…