А мастер более красноречив, более талантлив. Если он не может выразить что-то словами, он выразит это в живописи, в скульптуре, в танце, в пении – и пение, танец, живопись или любой другой вид творчества могут стать средством передачи того, что не может выразить язык.

И есть люди, способные ясно выражать свои мысли; они могут говорить так, что через слова вам будет передаваться бессловесное послание. Слова будут только упаковочным материалом, а содержимым будет бессловесное. Слова будут только тарой. Но для этого нужен очень красноречивый человек, который может пользоваться языком так, что он становится музыкой, что он становится поэзией, что он становится безмолвием… Он становится не только тем, что говорится, но и тем, что остается невысказанным.

Язык может стать средством передачи – и тогда все будет зависеть от тех, кто слушает. Многое будет зависеть от тех, кто слушает.

Итак, основная функция мастера – это, во-первых, создавать учеников, которые могут через слова воспринимать бессловесное… которые могут сидеть в безмолвии и при этом наполняться потрясающей безмятежностью. В присутствии мастера в них может начать что-то открываться – как будто восходит солнце и начинают петь птицы, хотя никто не говорит птицам, что наступил рассвет. У бедных птиц нет будильников, только свет… Тьма исчезла, ночь закончилась, и вся природа ликует. Начинают распускаться цветы, повсюду распространяется их аромат.

Мистик достиг, он реализовался, он завершил свое путешествие. Но он не очень одаренный гений.

Мастер продолжает свой путь. Его работа закончена, но его гений, его талант требуют выражения.

Кришнамурти сказал: «Если мне придется последовать совету врача и прекратить мои странствия и беседы, то я не проживу больше четырех недель». И через четыре недели он умер. Его работа была завершена, теперь он жил только для других. И если даже этого нельзя делать, то какой смысл напрасно здесь находиться? Его лодка давно приплыла за ним. Он просто откладывал отплытие – кто-то еще мог слушать его, кто-то еще мог услышать что-то, кого-то это могло затронуть. Но если нельзя путешествовать и беседовать с людьми, то нет никакого смысла в том, чтобы продолжать дышать. Он же не идиот.

Почему он говорил о четырех неделях? Просто какое-то время сохраняется движение по инерции. Чтобы дыхание и сердцебиение замедлились и исчезли, требуется примерно от трех до четырех недель. И чем старше человек, тем больше требуется времени. Если бы он был помоложе, то, возможно, потребовалась бы всего одна неделя.

Это очень странный феномен – он объясняется тем, что сердце молодого человека бьется быстро и движение по инерции может закончиться быстрее. Старый человек уже живет замедленной жизнью, его сердце привыкло к медленному ритму, поэтому потребуется от трех до четырех недель.

Быть мистиком – редкость, но быть мастером – еще большая редкость.

А быть преуспевающим мастером… Для этого нужно прийти ко мне!

Третий вопрос:

Ошо,

Всякий раз, когда я пребываю в безмолвии, я слышу звук, похожий на «Ом» или на гудение. Мне нравится этот ритмичный, мелодичный, бесконечный звук. Я иногда слышу его, когда полностью отдаюсь какой-нибудь деятельности.

Это хорошо, что я слышу этот звук и наслаждаюсь им, или это просто проекция, фантазия?

Пожалуйста, дай мне совет.

Первое, что нужно запомнить: ты не должен повторять какой-либо звук как мантру, как молитву, потому что, когда ты повторяешь, ты создаешь нечто – тогда это проекция твоего ума.

Если ты просто безмолвен и слышишь какое-то гудение – тогда это звуки самого существования.

Во все времена медитирующие слышали это гудение. На Востоке это гудение получило особое название – Ом. Это не совсем Ом, но нечто подобное.

Следует помнить, что на санскрите – который является самым древним языком в мире, праязыком всех цивилизованных языков, –  Ом не пишется буквами. Для него придумали специальный символ, чтобы выделить его, указать, что он не имеет никакого отношения к языку и не является частью санскритского алфавита.