Рассмотрим один их этих вариантов. Сэр Гордон написал оба прощальных письма, а потом кто-то его убил.
— Сирил… — громко прошептала Юдита Бедфорд. — Ты понимаешь хоть слово из того, что говорит этот человек?
— Да… — Сирил кивнул. — Никогда бы мне не пришло в голову подходить к столь запутанному делу таким механическим способом, но пока ваши рассуждения упрекнуть не в чем…
— Спасибо… — Джо легко усмехнулся. — Знаю, что утомил вас, но вы все должны помнить, что речь идет не о математической игре, а об устранении из этого дела всего бессмысленного и невозможного. Только когда мы поймем, как обстояло дело с обоими письмами, мы сможем отважиться на реконструкцию фактов. Без этого — только хаос и масса несообразностей. В действительности же мой метод очень прост. Нам осталось два варианта, и мы займемся первым, в котором говорится, что сэр Гордон написал оба прощальных письма, а потом кто-то его убил.
Так вот, правда, очевидно, заключается в том, что сэр Гордон должен был первое письмо, в котором оговаривает свою жизнь и называет себя циничным взяточником, написать в предыдущий уик-энд, потому что не был здесь с прошлого понедельника, а мистер Рютт поменял ленту позавчера, перед приездом сюда сэра Гордона. Как мы знаем, то письмо было написано на старой ленте и на стоящей здесь машинке. То позорное письмо сэр Гордон носил бы при себе неделю, или прятал бы где-нибудь только для того, чтобы потом написать совершенно другое письмо, в котором был бы совершенно иной повод самоубийства: любовь миссис Сильвии к кому-то, кого сэр Гордон любит и уважает.
И снова этот человек, которому чужда мысль о самоубийстве, который планировал сегодня вылететь в Штаты, который ночью со страстью ловил своих любимых бабочек, оказывается, уже неделю хочет лишить себя жизни, так как не может выдержать своей подлости. А в последний момент меняет свои намерения и сообщает, что прощается с жизнью из-за любви. В результате убийца предвосхищает его действия и убивает его, не давая ему возможности осуществить свои планы! В довершение, на том, первом письме имеются отпечатки пальцев сэра Гордона, которые полицейская лаборатория определяет как отпечатки, сделанные, скорее всего, после его смерти, так как пальцы плохо отпечатались, а кроме того, видно, что буквы письма смазаны, потому что кто-то вытирал бумагу, стирая с нее другие отпечатки пальцев. Так что это значит? Что сэр Гордон стер с письма свои отпечатки пальцев, а убийца возвратил их обратно? И почему это письмо, написанное неделю назад, лежало наверху, а то, что было написано час назад, — спрятано под книгу? Становится ясным, что письмо № 1, в котором говорится о взятках, было после убийства положено перед сэром Гордоном кем-то, кто не знал о существовании письма № 2. Правдоподобнее всего предположение, что сэр Гордон написал письмо № 2, выкрутил его из машинки и положил на письменный стол, а услышав чьи-то шаги, сложил его, вытер и спрятал под рукописью, которую в это время исправлял. После короткого разговора убийца подал ему кофе, который, возможно, к этому времени был готов. Сэр Гордон умер, убийца подбросил на письменный стол письмо, на котором отдавил следы пальцев уже мертвой руки сэра Гордона. Потом сбежал, не зная, что на письменном столе уже лежит еще одно письмо, благодаря которому провалится версия о самоубийстве и начнется следствие по выяснению удивительных происшествий, которые разыгрались этой ночью… Потому что убийца не знал также, что в корзине для бумаг мы найдем большую, давно умершую ночную бабочку, а на ее месте, в одной из витрин, — вырезанную из фотографии на столе голову миссис Сильвии Бедфорд. Убийца не знал еще и того, что незадолго до полуночи в кабинет вошла мисс Агнес Уайт и проветрила комнату, открыв настежь окно и оставляя на ручке отпечатки своих пальцев… отпечатки, которых мы уже не нашли…
Но вернемся к нашим вариантам. Поскольку версия, что сэр Гордон написал за эту неделю два совершенно противоречивых прощальных письма, но не совершил самоубийства и за то был убит, — совершенно абсурдна, принимая во внимание содержание писем и характер писавшего, а также обстоятельства, касающиеся письма № 1 и отпечатков пальцев, нам остается для размышлений вариант:
…Что сэр Гордон написал письмо номер 2, о самоубийстве из-за любви, что он был убит и что на письменный стол ему было подброшено письмо номер 1, повествующее о самоубийстве, вызванном угрызениями совести.
Мы знаем, что сэр Гордон действительно написал письмо номер 2. Остается еще факт подброшенного письма номер 1.
Во всем этом кошмарном деле самым абсурдным все время мне казалось одно: факт, что один человек пишет прощальное письмо, а другой человек, который об этом не знает, приходит и убивает его, подбрасывая другое письмо и не замечая первого. Ситуация эта практически так же неправдоподобна, как и семь остальных, которые мы отбросили… Ну хорошо, но ведь других вариантов нет, а сэр Гордон умер, и смерть его должна уместиться в рамки одной из этих комбинаций.
Прошу меня хорошо понять: если один человек хочет совершить самоубийство, а другой об этом не знает, то опередить самоубийство убийством, по теории вероятности, почти невозможно. Такие стечения обстоятельств могут происходить только в низкопробных детективных романах.
Существует другая возможность: убийца знает о желании другого человека покончить счеты с жизнью. Это, конечно, возможно, потому что один человек может признаться в своих намерениях другому. Но тогда убивал бы только сумасшедший. К чему убивать и подвергать себя опасности быть повешенным, если человек, которого мы хотели бы убить, сделает это за нас? Достаточно подождать и, может быть, как-то воздействовать на его психику, и он сам сделает то, чего мы от него требуем, не подвергая нас риску страшного наказания и страху перед раскрытием убийства. Поэтому эта возможность тоже была совершенно абсурдной…
Джо сделал паузу и откашлялся.
— Не хотите ли вы этим сказать, что держите нас здесь уже около часа, чтобы объяснить нам, что благодаря вашим безошибочным рассуждениям мы можем разойтись с уверенностью, что мой брат не убит и не совершил самоубийства, несмотря на легион прощальных писем и отсутствие отпечатков пальцев всюду, где, с вашей точки зрения, их должны быть целые стада? — Сирил Бедфорд усмехнулся, вынул трубку и закурил. — Это так?
Джо развел руками.
— В таком случае, прошу прощения. Но я не вижу другого способа, кроме как пройти пункт за пунктом, в том самом порядке, в каком рассуждал я. Итак, мы остановились на ситуации, которая с виду не поддавалась никакой логической развязке. Признаюсь, это были неприятные минуты. Я просчитал все варианты и пришел к выводу, что сэр Гордон не умещается ни в одной из восьми комбинаций.
А ведь больше их нет!
И тогда я вдруг увидел пробел в своих рассуждениях… Когда я анализировал первые семь возможностей, я был совершенно прав. Но восьмая!..
Он выдержал драматическую паузу и заговорил быстро, почти весело, как будто развязка проблемы значила для него в эти минуты больше, чем присутствие этих пятерых, таких заинтересованных людей.
— Итак, я предположил, что сэр Гордон либо хотел совершить самоубийство, а убийца об этом не знал и убил его, что я считал невозможным стечением обстоятельств. Либо хотел совершить самоубийство, и убийца, зная об этом, опередил его, что я считал абсурдом, так как это было бы доказательством полного безмыслия убийцы, а такой патологической личности я среди подозреваемых не заметил. Но я совсем забыл об одном: что сэр Гордон Бедфорд мог написать письмо номер 2, совершенно не собираясь кончать жизнь самоубийством.