Его мокрейшество лучезарно сверкнул акульей лыбой. Да так, что я вздрогнула, столько клиновидных зазубренных зубов за раз я в жизни не видела. То есть до этого были цветочки, теперь пошли ягодки?

– Сам бы ты, щенок, прибрал свои сухопутные лапы да не тявкал, зря сотрясая воду! Моя Яга, не отдам. Такая корова нужна самому. К тому же она согласилась быть моей подводной царицей! Ты в пролете, косточка!

Я чуть не задохнулась от такого заявления. Кажется, мы договаривались только о том, что меня препроводят в реальность, не более. Вроде все было ясно.

Только вот я не знала, что теперь делать, оказавшись меж двух огней: с одной стороны – зеленый и любвеобильный зубастик, а с другой – первый злодей изнанки собственной персоной – Костиан мерзейший. И у каждого из них ко мне имеются свои счеты.

Самое неприятное было в том, что во время разборки я оказалась как раз недалеко от Кощея.

– Симпатичный прикид, – посмотрев с прищуром на мою одежду из рыболовных сетей, оценил почти бессмертный и тут же с ехидством посоветовал: – Ты, когда в следующий раз топиться будешь, кирпич к пяткам привязывай и рожу зеленкой мажь. Тебе пойдет, а то цвет лица больно свежий.

Ёрничает засранец, как пить дать издевается.

«Ну и черт с ним, – решила я, – лишь бы водяного отвлек, а я в это время рыбкой – и в портал».

– Пузырь-трава или жабрягоды? – уточнил Кощей уже более серьезно, отодвигая меня за свою спину так, что мои пятки, к которым следует привязывать кирпичи, поехали по илистому дну. – Впрочем, неважно, здесь делов-то на пять минут, сейчас мы тебя от этой зеленой водяной пиявки избавим.

Нет, мелочь, конечно, а приятно, когда за тебя заступаются и готовы избавить от назойливого кавалера. Вот бы и от себя тоже не забыли избавить, и мы в расчете. Прощу тогда сожженную бабушкину поляну и дом ейный, который по Кощеевой милости неизвестно куда сбежал.

Обстановка накалялась, ярлык «зеленой присоски» очень уж не понравился водяному.

– Сам такой! Урод приблудный, чуже-Сранец поганый, импортный. Из реальности к нам подброшенный! Видно, ты там мамке не нужен был, если она тебя к нам вышвырнула, только и здесь ты на фиг никому не сдался! – огрызнулся оскорбленный подводник.

«М-да… – внезапно осознала я. – Это как же часто существа из одного мира шастают в другой?! Во-первых, чтобы нахвататься словечек из реальности, а во-вторых, чтобы, пробегая чужой мир, ребенка там посеять. И вот что взошло».

– Ну, пеняй на себя, мокрый! – сквозь стиснутые зубы с не менее мерзейшей улыбкой ответил первый злодей изнанки. Видно, очень уж задело его сказанное.

– Сам смотри не склей ласты, сопливый, до поры до времени, пока я тебя уму-разуму не поучу! Бр-ру-у-у! Молодеж-ж-жь пошла! – злобно забулькал и замотал щекастой головой подводный.

А дальше, как водится, пошел махач, серьезная разборка драчливых самцов, в которой мне делать было совершенно не чего.

С этаким недобрым прищуром, которому бы позавидовала любая карга, Костик почти бессмертный двинулся на зеленого.

«Делов» оказалось на целых десять минут.

Водяной уже нудно, но с душой завывал заклинание:

– Слуги мои верные! Друзья заповедные! Придите на помощь батьке свому! Кощей-супостат воду мутит, честным водяным жить не велит!