Девчонка тупит взгляд, скрывая лицо в тени волос. Я беру ее за руку и веду в дом вслед за парнями.

Черепа они уложили в кухне на столе, распугав прислугу.

— Это что, прикол? — офигевает медсестричка. Не знаю, от чего больше: от того, что с этого стола едят, или от того, сколько под ним кровищи.

— Работай! — Я толкаю ее к раненому.

Секунду она просто стоит, потом убирает волосы за уши и дрожащими руками расстегивает рубашку Черепа, прилипшую к его мохнатой груди.

— О, господи! — Поворачивается ко мне и вздрагивает: не ожидала, что я уже ей в затылок дышу, сжимая ствол в руке. — Ему нужен хирург!

— Ты же работала в «скорой». Представь, что он сейчас в покореженной тачке. Помощь нужна срочно. Вытащить не успеете.

— В таких случаях на место выезжает хирург! — истерически вскрикивает она.

Я приставляю пушку к ее виску и шиплю:

— Латай.

На ее глаза наворачиваются слезы, подбородок дрожит. Лихорадочно покивав, она говорит:

— Мне кое-что нужно.

— Начальник службы охраны все достанет! — Я указываю на Азиза. — И помни, ты — сапер.

Сам я не собираюсь любоваться, как у Черепа в кишках ковыряются. Выхожу на улицу и, сев на ступеньки, закуриваю под моросящим дождем. Честно, мне похрен, выживет этот Череп или нет. Мир с ним ничего не потеряет. Типичный головорез, перебежавший к нам из другого распавшегося синдиката. Никогда мне не нравился. Работает шумно, следы оставляет. Так что, если сдохнет, горевать никто не будет.

Примерно через час слышу протяжный вой медсестрички. Подскочив со ступенек, вваливаюсь в кухню. Она сидит на стуле, закрыв лицо руками и рыдая, а парни простыней накрывают Черепа.

— Он умер… Умер… — причитает медсестричка. — Это я убила его… Я теперь такая же, как вы…

Я срываю с нее окровавленный халат и косынку, хватаю под мышку и вывожу из дома. Дождь уже бушует, поливая как из ведра. Медсестричка быстро промокает насквозь, а у машины еще и пощечину от меня получает, которая закрывает ей рот.

— Хватит орать! — рычу я.

Она прикладывает ладонь к покрасневшей щеке и, дрожа, тихо поскуливает.

Черт, надо быть сдержанней! Еще вчера она верила в безоблачное будущее, обещанное «Олегом», а сегодня я заставил ее оперировать отбивную.