Прогулка до школы была непродолжительной. Было достаточно тепло, асфальт смачно хрустел под ногами, какая-то букашка пискнула и быстро убежала под ржавую трубу. Пейзаж вокруг был очень поэтичный: недостроенное ещё с прошлого лета здание создавало эффект пост апокалиптической разрухи и запущения, дополняли этот эффект старые пятиэтажки, с ними хорошо контрастировал недавно построенный на деньги местной мафии главой района супермаркет. Рядом с ним стоял новый небоскрёб.

Путь Лёши лежал мимо рынка, который второй год собирались удалить, но всё не было времени. Теперь, по мнению главы района, супермаркет должен был в вытеснить рынок. Лёша усмехнулся, вспомнив сколько раз этот рассадник свободной торговли пытались ликвидировать, а он всё стоит и стоит. Он как сорняк посреди благородных растений - произрастает и, если бы его постоянно не травили, выжил бы все культурные насаждения.

Повинуясь внезапному желанию зайти и посмотреть чем торгуют в свободном кусочке мира, Лёша потопал на рынок. Взору его предстали ряды прилавков, каждый последующий не похож на предыдущий. Вот стоит толстый небритый мужик в белом фартуке и взвешивает мясо, за прилавком слева подпрыгивает на одной ноге потное лицо нерусской национальности, пытаясь торговать зеленью. Вот неподалёку торгуют утюгами вперемежку с укропом и молоком, а за следующим прилавком продают колготки и погремушки. Но всё это прикрытие - кто знает что торгаши прячут под дощечкой в углу! Может быть там у них лежит ствол на продажу.

Повсюду снуют бездомные и беспородные дворняги с драной шкурой, а некоторые и с рваным ухом. У забора стоит нечто низкое в рванье и поглядывает голодным взглядом на большую тётю с мороженным. А тётя так и провоцирует это нечто к действию - стоит и мерно покачивается, монотонно выкрикивая приглашения купить холодненького. Через мгновение нечто в рванье не выдерживает, стремительно бросается к большой тёте и неожиданным акробатическим этюдом сбивает её с ног, параллельно унося с собой парочку холодных молочных изделий.

Лёша мог бы долго наблюдать за безуспешными попытками большой тёти встать и поймать вора, если бы не цыганка с табором детей. Она как тигр неожиданно вынырнула из-за угла и заверещала что-то про судьбу и будущее, на что Лёша быстро отключил мозг, дабы не поддаваться внушению с её стороны. Но когда она стала хватать его за правую руку, а её дети пытались залезть ему на голову, он большой фалангой правого пальца задней ноги понял, что пора уходить.

Всё ещё с отключённым мозгом, он двигался к выходу, инстинктивно прикрывая карманы, хотя в них ничего не было. Как сквозь сон он слышал голос цыганки. Она говорила о судьбе, о странной линии жизни, о плохом дне, но он не обдумывал её слова.

Наконец цыганка отстала, а за ней и свора детей потеряла к Лёше интерес. Он включил мозг и понял, что благополучно вышел из рынка. Перед ним стояло здание библиотеки. Оно ничем не выделялось среди остальных невысоких построек, кроме надписи маркером на прикреплённом к стеклянной двери листке: "Библиотека. С 10 до 18 без обеда. Воскресенье - выходной. Первый день каждого месяца - санитарный." Коротко и ясно.

Лёша из-за принципов никогда не ходил в библиотеки (не хотел думать о том, что он должен незнакомым людям вернуть книгу), а если и нужна была какая-нибудь книга, то он её покупал. Так как нужная книга не всегда была в продаже, то он на уроках пользовался книгой соседа, оправдываясь тем, что свою дома забыл.

И вот впервые он был так близок к этой кладези знаний. Возникло навязчивое желание зайти и посмотреть на людей, хранящих эти знания. Он неуверенно шагнул и открыл дверь. Его обдало густым запахом старых пыльных книг. Воздух был тяжёлым и очень густым, дышалось тяжело. Казалось, что информация, накопленная в книгах, от долгого лежания пыталась преобразоваться в нечто материальное. Этими материализовавшимися знаниями и дышал сейчас Лёша. Вздыхая как можно глубже, дабы поумнеть от втянутых вместе с воздухом знаний, он направился через читальный зал к большому письменому столу в углу.

Читальный зал состоял из десяти невысоких столов и двадцати деревянных стульев. Над каждым столом нависала люстра. В углу стоял большой письменный стол на толстых ножках, заваленный бумагами и коробочками с кнопками. Рядом со столом были широкие стеклянные двери, через которые можно было видеть обширные шкафы, заставленные книгами.

Он подошёл к столу и, облокотившись на него, стал ждать библиотекаря. В зале сидело человека три и все были погружены в чтение, так что ничего не нарушало умной тишины. Минуты через три у Лёши зазвенело в ушах от этой тишины, и он, не выдержав, громко выразил свой протест против нежелания архивариуса говорить с клиентом. Это была грубейшая ошибка, ибо он посмел нарушить внутренние распорядки библиотеки. А это строго карается. В ответ на крик что-то в глубине шкафов с книгами пришло в движение. На свет вышел здоровенный мужичина с козлиной бородкой и длинными волосатыми руками.

- Я привратник! - зарокотал он мощным голосом, от которого пошла вибрация по полу. - Ты ключник?!!

Лёша немного струхнул от вида этого человека, но быстро взял себя в руки.

- Я за книжкой! - глядя мужичине прямо в глаза, сказал он громко. - Хотелось бы взять...

- Что!?! - возопил мужичина, - как смел ты, смертный, отрывать меня от великих дел?!

Он стал угрожающе потрясывать кулаками и подозрительно закатывать глаза. Потом что-то орал про то, что он является реинкарнацией Александра Македонского, и что все смертные должны ему скоро подчиниться. Наконец он стал кричать про то, что все люди грешны, и заехал своей тяжёлой рукой Лёше по голове.

На секунду свет померк в глазах Лёши, затем на чёрном фоне стали появляться страшные рожи. Вылезло женское лицо, всё в рваных ранах и кровоподтёках, глаз нету. Это лицо сменилось другим, у которого были глаза, но рот был зашит белыми нитками. Но вдруг нитки зашевелились и стало ясно, что это были белые черви. Перед его глазами проплыло ещё пять голов без тела, после чего тьма рассеялась. Вместо неё появилась сверлящая боль на затылке.

Пребывая в лёгкой контузии, Лёша выскочил из библиотеки и забежал в дом неподалёку. Дождавшись когда контузия пройдёт и тело вновь будет слушать мозг, он осторожно высунул голову на улицу. Поблизости никого не было, но он решил для надёжности ещё немного подождать.

Выйдя наконец на улицу, он решил больше никуда не заходить, а идти прямо в школу. Быстрым шагом, постоянно оглядываясь и прикрывая тыл, он пошёл прочь от библиотеки, попутно размышляя о тупости библиотекарей и зарекаясь никогда не пользоваться чужими книгами, и уж тем более ни у кого их не брать.

За этими думами и зареканиями его нагнал подросток в чёрной кожаной куртке. Лёша взглянув в его честные глаза, спрятанные под модными солнечными очками, и только по красной бандане на голове узнал Афанасия - своего одноклассника. Он был высок, спортивен, ходил во всём чёрном, только бандана на голове была то красного, то зелёного цвета. Для самого крутого парня в классе у Афанасия было не очень подходящее ему имя, поэтому он всем при первом знакомстве представлялся Никодимом.