Вообще, она оказалась очень весёлой, смешной и улыбчивой, что вообще довольно странно звучит, учитывая то, что изо рта у неё торчали небольшие клыки. Но я на столько к ним привык, что они уже стали казаться мне скорее милыми, чем отталкивающими. Мы не слишком часто вступали в открытые противостояния с врагом, предпочитая обходить большие группы стороной, но как воин, Торнати была не хуже любого из нас: сильной, ловкой и выносливой, умело обращающейся с оружием. Я осматривал дорогу, находя наиболее безопасный пусть, отправлял туда Амаари, она, словно тень освобождала дорогу, перерезая глотки, отрезая головы, протыкая сердца.

Амаари сбрендила нахер с ума. Она целыми днями теперь не выходила из невидимости, постоянно находясь в режиме охоты на орков. Пару раз я даже думал, что мы её где-нибудь потеряли, так далеко снежная умудрялась забредать. Но, к счастью, потом я снова видел её Радаром. Она всегда возвращалась. Невидимость в темных тоннелях у неё работала безотказно, а если были источники света, то недостаточные, чтобы её визуализировать. К тому же, она могла применить заклинание невидимости и на свету. Темная эльфа была теперь обвешена клыками зеленокожих, словно пулеметчик патронташами. Волосы, которые она собирала в пучок с помощью острых спиц, до этого, теперь стали практически красного цвета от крови её жертв. Она по-прежнему собирала их в пучок, выстрогав из костей орков себе новые спицы. На лице, так же, постоянно рисовала кровью врагов замысловатые узоры и каждый день, несмотря на то что мы очень редко мылись, и воняли уже как покойники, требовала от меня сну-сну.

Сну-сну — это дикий секс. С элементами БДСМ.

Естественно, от такого трудно отказаться. Поэтому я и не отказывался. Но морщился.

Из каждой вылазки она приносила еду. Хорошо прожаренное мясо орков, например, а также грибы, в том числе галлюциногенные. Маринка одно время наметилась их жевать, но пришлось провести с ней весьма серьезную беседу, погрозив пальчиком, в конце концов я же отвечаю за этого подростка. К счастью, она прониклась с первого раза, и больше такого не делала. По крайней мере, я всегда за ней наблюдал, пока она находилась в поле моего зрения. А на сколько я вижу, она знать не могла. Я жутко волновался за неё, но она так просилась, чтобы её отпустили… К тому же, за это время, я вроде бы неплохо натренировал телепатию с Анкой и поэтому всегда мог позвать Амаари назад. А вот по началу, не всегда выходило, особенно если расстояние было большим.

Всё свое свободное время Марина точила клинки и улыбалась в пустоту, освещая тусклым светом из глаз окружающую темноту. Она, как ни странно, быстро приспособилась к Радару, и, к моему удивлению, видела им уже метров на двадцать, чем сильно расстраивала Анкалиме, которая прокачала свою способность лишь до десяти. А для неё, это тоже было неплохим результатом, ведь за тысячу лет, она могла смотреть метров на пять максимум. Я думаю, что постоянная темнота и необходимость использования, заставляла организм улучшать эту возможность. А может и нет, но факт остаётся фактом.

Анкалиме успокоилась. На неё совершенно не давили стены, она стала чаще улыбаться и даже не смотря на ситуацию, старалась поддерживать себя в полном порядке: расчёсывала волосы, мазала их какой-то настойкой, что они казались чистыми, находила ручейки и умывалась, чтобы выглядеть свежее. Следила за своей амуницией, в отличии от нас всех. Мы с ней, по-моему, даже подружились. Да так здорово, что и Маринка перестала нас друг другу ревновать. Сначала, первый раз, когда она увидела нас в обнимку в таверне, где я распевал песню:

А знаешь, как мне в небесах?

Ты видишь на с тобой во снах!

Мне Ларка, плохо без тебя,

Хочу я, сгореть вместо тебя до тла!

Да, рифма так себе, но было пофиг, мы напились, горланили на всю таверну, собрали возле себя компанию, разболтали орчихе, куда направляемся, отпаивали Корта гномьими галлюциногенами… И вообще вели себя не слишком хорошо. Амаари увидев эту картину, сначала подлетела ко мне и отбросив руку с плеча Пулемётчицы зашипела словно кошка, но мы совместными усилиями объясняли ей, что это недоразумение и вообще-то тут бухают. Удивительно, но она прониклась и не стала сильно наседать, лишь присоединилась и весь вечер потом сидела у меня на коленях, как бы охраняя. Потом, с течением времени она убедилась, что вроде бы, никаких поползновений ни с одной ни с другой стороны нет, и угомонилась.

Анкалиме была тихой-серой-одинокой-мышкой, с претензиями на престол всего сущего. Она очень гордилась собой, но в то же время, всего стеснялась и боялась. Боялась показаться глупее, боялась, что её примут за слабую. Не сказать, что Анка была прямо хорошим человеком, но и плохим вроде бы тоже не являлась. Наверное, просто тараканов много в голове у себя развела за тысячу лет. Тут не помешал бы дихлофос. Стеснялась она мужчин. Хотя наше знакомство говорило скорее об обратном.

А у меня в мозгах кое-что изменилось. Шепот. Он стал громким, отчетливым и казалось, что ещё немного, и я к нему прислушаюсь и даже начну понимать. Я, правда, делать этого не собирался закрывая это дурацкое шушуканье на самых дальних задворках сознания. Анкалиме была моим ментальным оберегом, она обучала техникам закрытия сознания и хоть её ментальный щит был совсем небольшой, но Воительница достаточно уверенно им владела. Эта хрень сводила меня с ума, не меньше. Я думаю, что шепот влиял на нас всех в той или иной степени, даже на тех, кто слышать его не мог. С чего я это взял? Невозможно объяснить такое, я просто знал.

— Остался один крупный узел, срединный перекресток, думаю, что примерно через неделю мы окажемся на месте, — гном прошептал это негромко, но мы все слышали, — ваш Источник должен быть недалеко.

Хорошо бы Корт, хорошо бы. А то ваш Десница скоро поедет кукухой от этого «убей их всех».

Стоп, что?