Почти.
Внутренности Д’Оги забурлили. Ему требовалось блевануть. Он с трудом удержался от позыва, в последний момент сглотнув желчь. Затем содержимое его желудка всколыхнулось, готовясь ко второй попытке. Д’Оги понял, что у него аллергическая реакция на яд насекомых. На лице и лбу его вздулись зудящие желваки, в груди бешено запульсировало сердце, а горло начало отекать, сужая просвет для воздуха. Веки мужчины затрепетали. Стремительно впадая в беспамятство, он еще услышал слова Рейчел:
— Мы могли бы трахнуться на одной из этих песчаных дюн!
…Потом до него донесся ответ Крида:
— Да ни за что на свете!
…И снова голос Рейчел:
— Почему нет?
…И Донована:
— Из-за огненных муравьев.
…А затем Д’Оги окончательно потерял сознание.
Глава 4
— Ты слышала? — спросил я.
— Что, океан? — уточнила Рейчел.
— Скорее, что-то на дюне. У тебя в сумочке есть фонарик?
— Нет. Погоди, у меня на ключах от машины есть брелок-фонарик; он сгодится?
Я подождал, пока она отцепит брелок, и взял его.
— Стой здесь, — велел я своей спутнице и зашагал к песчаной дюне.
Двинувшись сквозь сгустившийся мрак, я нашел человека, лежащего на песке. Пнул его в ребра. Никакой реакции. Наклонился над ним, посветив ему мини-фонариком в лицо.
— Что там? — поинтересовалась Рейчел.