— Он не любил говорить про такое, как и вспоминать. Даже когда еще не стал одноногим. За одно упоминание при нем родственников и этой истории, можно было схлопотать в морду. Или оказаться на поединке чести. Бойцом он был знатным. Чего не отнять…
— Одного не понимаю, род Воронов и на тот момент на ладан дышал. Их осталось совсем мало. Веса они особого не имели, доходных дел за ними не числилось. Зачем их заказывать? Сами бы зачахли.
— У них умение страшное для других.
— Это мертвецов чуять? — усмехнулся я, вспомнив речь Амелии.
— Нет, они могли при убийстве Людей, — произнес последнее слово так, как будто он было с большой буквы, — В некоторых случаях их умения перенимать, без ритуалов и желания последних. Как и у магических тварей способности иногда отнимать. И все долгожители, как один. Отца Харма, Лютого Аскера смогли победить одного, понимаешь одного, только две сотни лучших бойцов Медведей и Волков со своими вассалами. Но даже не в этом дело, вероятность получения чужого дара низкая. Главное в другом, Вороны, пусть и не некроманты, но говорить с мертвецами могли практически все. А те многое рассказывают, если знать, как и что спрашивать. Скелеты в шкафах должны молчать. В общем, этот гнилой род можно описать одним словом — падальщики! Поэтому даже один из них опасен. Такими же, точнее сходными возможностями, обладали Гадюки, Скорпионы, Неясыти и Летучие мыши. Их больше нет. От Росомах осталась одна Амелия, но она баба, тотемом и умениями обладать не сможет при всем желании, и даже передать их при рождении сыну. Ее отец умер позавчера. Наследников не оставил. Если бы не нрав знахарки, и ожидание чуда — своего избранника, от которого не было вестей уже лет десять, то вышла бы замуж за кого-нибудь из непредставительных семейств, и ее отец передал бы умение зятю, и ушел бы не зря. А их сын, смог бы даже получить тотем, если на то была бы милость богов. Теперь род Росомах тоже пресекся. И хорошо. Некоторые знания должны оставаться в могилах.
Философ, однако.
За три часа записей рука начинала уже болеть. Да… Даже здесь тренировки требовались. Но узнал столько и всего. Голова пусть не шла кругом, однако информация лилась полноводной рекой. Меня интересовало не только криминальная жизнь, но и закулисная законная. Рода и тотемы, их умения и возможности.
Поговорил с пользой. Требовалось, после прощания с пациентом, все что пока было свежо в памяти записать. Себе дал на сон времени четыре часа. Продержать бы пленника пару недель, но сам себе выхода не оставил. Другое дело, что имелись кандидаты и лучше.
— А почему у тебя прическа мирного ремесленника, ведь ты же воин, — польстил я Тирку.
— Это Охрим нам всем приказал так стричься, чтобы меньше подозрений вызывали, и нас не опасались…
Теперь все ясно.
— Одевайся, оружие я пока убрал, у меня в руках арбалет. Стреляю из него, сам понимаешь, ловко, поэтому не дергайся, — бросил рядом с пленником одежду, разрезая путы, — Да и с кинжалом я тебя на куски порежу, если дашь повод. Но думаю, мы с тобой договорились, впереди предстоит много доходных дел, в результате ты станешь очень богатым. Не забывай, я аристо и могу ходить там, где никто не может. Но мне требуется помощник. Все понял?
— Да, все понял! — закивал тот, будто лошадь отгоняющая оводов.
— Так ты со мной? — тот в это время растирал руки и ноги, разгонял кровь, я же вручил ему еще и бурдюк с крепким пойлом из закромов калеки. Тирк сделал несколько огромных глотков, даже глаза зажмурил от удовольствия, а затем степенно, уже без страха ответил.
— Мое слово — сталь. Я с тобой, и я вижу, прав был Охрим, когда говорил, что у тебя проснулась память крови. И теперь не стоит считать тебя простым мальчишкой, и извини меня за попытку взыскать долг калеки, то Эйден попутал.
Сука старая!
Рысь тем временем одевался неспешно, степенно.
— Я готов! — наконец заявил он.
— Вон не твое валяется? — ткнул пальцем в на границе светового пятна в кошель, заранее заготовленная наработка сработала, как и предполагал, Тикс без всякой боязни нагнулся за вещью. И тяжелый клевец соседа опустился на буйную голову. Хруст, падение и судороги засвидетельствовали, что стальной шип вошел как нужно.
В очередной раз подумал, стоило ли устраивать такие танцы с бубном? Когда можно было прибить связанного? Рисковать? Стоило. Товарищ оделся сам, обулся, а оружие в ножны вложить — дело нехитрое. Главное, запачкался он в крови правильно, а не где попало.