Я энергично вышел из ворот, воровато обернувшись, быстрым шагом переместился на дорогу, где демонстративно, будто не замечая Джастина замершего с емкостью в руках и вперившегося в меня взглядом, справил малую нужду в сторону его коттеджа. А после, еще и согнул правую руку в локте с сжатым кулаком, и резко по сгибу ударил левой, одновременно делая возвратно-поступательные движения тазом вперед-назад.

Несостоявшийся наследник никогда выдержкой и кротким нравом не отличался, поэтому и сейчас дикий рев долетел до меня сразу. Сосед, размахивая топором, сорвался с места и понесся, как скоростной экспресс по монорельсу. Я же, сделав вид, что испугался, рванул в дом, где закрыл на засов дверь. Затем заскочил на стол, поднимая с него же первый подготовленный для выстрела гобловский арбалет с бронебойным болтом, староимперский даже не распаковывал. Второй, на всякий случай лежал рядом. Кинжал на боку. Ирс рядом.

Теперь ждем.

Прислушался к себе, вроде бы никаких волнений. Да и с чего?

Главное, под правильным углом встретить.

Отнюдь не хлипкую дверь Джастин вынес за полминуты, рубил щепки только летели, силе ударов можно было позавидовать.

Наконец преграда пала, вместе с засовом. Бандит дернул ее на себя с такой силой, что она сорвалась с хлипких петель. Заскочил, остановился, подслеповато прищуриваясь в мраке помещения, ища «обидчика». Когда нашел картина ему не понравилась. Я стоял на столе и целился сверху вниз тому в грудь из самострела. Кроме, как округлить глаза, налетчик ничего не успел сделать. Хотя я видел, как он рефлекторно начал дергаться, пытаясь уклониться от неизбежного.

Но тяжелый, граненый арбалетный болт, сорвавшись с ложа был быстрее. Он вонзился в грудь, швыряя несостоявшегося убийцу вниз и чуть в сторону. Дело было не в силе снаряда, а в поднятой одной ноге. И когда успел только? Я же схватил второе, приготовленное к выстрелу, оружие, спрыгнул вниз. Пока прикидывал все и вся, сосед пускал кровавые пузыри, что-то хрипел, силясь поведать нечто важное. Однако, я прикинув верный вектор, всадил болт в голову врага. В макушку.

Все.

Готов, пациент.

Отлично!

С матом и такой-то матерью затащил тело в подвал, разместил его так, как будто товарищ хотел напасть именно снизу, а его встретили сверху. Собрал кровь вместе с землей, благо натекло ее немного. Прибрался основательно, но так, чтобы выглядело незаметно. Замел следы.

Так, одно дело сделал. Не думал я, что будут проводить полноценные, схожие с земными следственные мероприятия, где будет четко установлено время смерти каждого деятеля. Здесь уверен, плюс минус два-три часа не играли, если найти тела через десять-двенадцать. Ровно тогда, когда появятся мосты, и я брошусь, проспав, рассказывать лэргу о новых злодеяниях селян.

Пока возился с телом, и придавал всему правильные ракурсы, вид и картину, мосты «развели».

Все, теперь можно приступить с чувством, с толком, с расстановкой ко второй фазе операции «Подлые, беспринципные воры-убийцы». Никто не должен был помешать. Хотя не следовало забывать о возможных киллерах, готовых на все за обещания Юны и сто золотых монет. Сходил наверх, где забрал свой планшет с бумагами. Надеялся на плодотворный разговор. Прополоскал рот водой. Подумал и захватил ковш с нею же.

Заряженные арбалеты разместились рядом, как и ирс, и топор Джастина. А остальное оружие находилось по всему дому в нужных местах, не зря с утра старался.

Настало время допроса. Пленник слышал возню, но отсюда не видел, что там происходило. Рэкетир имел теперь затравленный вид. Оно и понятно, крыс собралось вокруг уже шесть штук, и серые твари явно готовились к пиршеству.

Сделав все, чтобы незадачливый посетитель услышал плеск близкой воды, принялся рассказывать мерно и монотонно, с абсолютным безразличием в голосе о его незавидной судьбе.

— Я многое знаю, еще больше ты мне сейчас расскажешь. И да, конечно, ты будешь утверждать, что не боишься пыток и смерти, могу сообщить пренеприятное известие — ты сильно заблуждаешься. И да, после твоего потрошения, и всего того, что с тобой сделаю, то могу и не убивать, проведу по Черноягодью на веревке, как породистого скакуна. Затем отдам в руки лэргу Турину. И мало того, что ты посмертия нормального не увидишь, учитывая отношение Кроноса к мужеложцам, но и над твоими немногочисленными родичами смеяться будут. Позорить справедливо твой род. В руках сотника смерть тебя ждет лютая, ты позабыл, что пришел в дом не к простолюдину, а к аристо. Надеюсь, теперь осознаешь, глубину той пропасти, в какую угодил. Однако, у тебя есть шанс, если будешь со мной честен, предельно честен, то я вполне возможно забуду о нашем недоразумении. А для понимания серьезности моих намерений…

Толстые стальные булавки, не знаю, где использовались швеями, но они были созданы будто для палаческого ремесла. После пяти минут истязаний, когда пленник всеми пантомимами пытался показать, что он готов говорить. Я задумчиво перед его затравленным взором, словно беседуя сам с собой, перебрал хирургический набор из медицинского саквояжа. Современные-то инструменты выглядели зловеще, а уж средневековая их ипостась смотрелась предельно жутко. Да еще и с комментариями возможного применения.