— Что ты делаешь? — воскликнула Лаура, отступая от него на шаг.

— Я хочу только прикоснуться к тебе, — прошептал он, проведя ладонью по ее руке. — Целую вечность я ждал этого мгновения.

Едва он дотронулся до нее, как ему тут же передались все ее чувства. Это были и страх, и гнев, и сомнение, и желание, одновременно сплетенные в один клубок. Лаура смотрела на него широко раскрытыми зелеными глазами. Когда его ладонь скользила по ее руке, ее рот раскрылся в изумленном вздохе. Но она ос­талась на месте, дрожа, как дикий лебедь, ис­пуганная его прикосновением.

Ее великолепные волосы лежали пышной короной на голове. Толстые косы блестели зо­лотом. Коннор знал из снов, что ее волосы, освобожденные от грешней и заколок, густой волной упадут и закроют ее до пояса. Он пред­ставил себе, как запускает руки в ее искусно уложенную прическу, и тяжесть волос падает на его голую грудь…

— Не смотри на меня так. Это нехорошо.

— Что ты имеешь в виду?

Лаура облизала губы, показавшийся на мгновение кончик языка оставил на них со­блазнительный блеск влаги.

— Ты смотришь на меня, словно думаешь о том… как джентльмен в нашем веке не должен думать о даме.

Он не отводил взгляда от дрожащего из­гиба ее губ. Наверно, они такие же сладкие, как ему представляется.

— Может быть, ты научишь меня, как мужчины вашего века ведут себя с дамами?

— Во всяком случае они не ведут себя, как дикие викинги.

— А ты поверишь мне, если я скажу, что никогда не ходил в набеги, что никогда не грабил и не насиловал?

Лаура бросила взгляд на его меч.

— Мужчина всегда должен быть готов за­щититься от врагов.

— Только не в нашем столетии. Сейчас люди цивилизованные.

— Я рад, что вам не нужно оружие. В наше время даже миролюбивый человек должен был носить меч, чтобы защищать свою страну.

Лаура недоверчиво взглянула на него, при­щурив глаза.

— Твоя страна — Ирландия?

— Моя страна— остров Эрин. Сейчас он зовется Ирландией. Но я очень много путе­шествовал. Мой народ всегда занимался тор­говлей, доставляя товары в далекие земли.

— И ты говоришь, что викинги были прос­тыми купцами, возившими на кораблях това­ры — почти так же, как мой отец?