— Это неописуемо! — воскликнул Ридли, стоявший рядом с Фионой, — маленький человечек с белым полотенцем, повешенным на руку, и широко раскрытыми темными глазами, обозревающими катастрофу, постигшую без­укоризненно накрытый стол.

— Кто-нибудь объяснит мне, что все это значит? — спросил Дэниэл, все так же сидя во главе стола, ничем не запачканный, с бока­лом вина в руке. Перед ним простиралась об­ширная равнина полированного красного де­рева.

— Это моя вина, и только моя! — сказала Фиона, схватив бокал, застывший на самом краю стола. — Следить за собакой было моим делом. Можно было догадаться, что она почу­ет кость от окорока.

Софи прочистила горло, пытаясь скрыть то, что вряд ли походило на смех.

— Давненько ей не приходилось видеть во­круг себя столько пищи.

Дэниэл нахмурился, глядя на Лауру.

— Ты не ушиблась?

Лаура покачала головой, снимая с себя ку­сок омара. Пока Коннор смотрел на ее ис­пуганное лицо, все происходящее показалось ему абсурдом. Он стиснул зубы, едва сдержи­вая смех, и направился ей на помощь.

— Это совсем не смешно, — произнесла Лаура хриплым шепотом, когда Коннор за­брал из ее рук тарелку с бокалом.

— Тебе нужно было посмотреть моими глазами, — прошептал он ей на ухо.

Она бросила на него яростный взгляд.

Он подмигнул.

Дэниэл, наклонившись, заглянул под стол, затем устремил на Софи мрачный взгляд.

— Надо полагать, это похожее на волка существо, обгладывающее кость, — та самая милая собачка, которую Лаура сегодня при­вела домой.

— Бедняжка замерзла и хотела есть, и ей некуда было идти, — объяснила Софи, разгла­живая скатерть рукой. — Я заверила Лауру, что такой благородный человек, как вы, никог­да не бросит животное на верную гибель.

Дэниэл поставил бокал на стол.

— Вы так ей сказали?

Софи кивнула, и на ее губах появилась улыбка, когда она взглянула на него.

— Вы — слишком добрый человек, чтобы прогнать несчастное беззащитное животное.

Дэниэл поднял темные брови, глядя на Со­фи, как человек, до конца осознавший, что его загнали в угол.