— Я не думаю, что разумно позволять Ла­уре оставаться наедине с молодым человеком. Особенно с таким безрассудным человеком, как ваш кузен.

— Поскольку вы еще не видели Коннора, я не вполне понимаю, почему вы считаете его безрассудным.

Дэниэл взглянул на нее поверх карандаша, который он зажал горизонтально между паль­цами.

— Филипп постарался описать мне его.

Софи разглаживала пальцами испорченные кружева.

— Я всегда считала вас человеком, полага­ющимся только на собственное суждение.

— Софи, я не собираюсь вас в чем-то об­винять. Я понимаю, что вам никогда раньше не приходилось выступать в роли опекуна. — Он глубоко вздохнул, продолжая вертеть карандаш. — Возможно, в данном случае вы приняли неверное решение.

— Дэниэл, скажите мне, если бы Лаура отправилась на прогулку с Филиппом Гарднером, вы бы тоже подвергали сомнению мои действия?

— Но Филипп Гарднер хочет жениться на Лауре.

Софи сжала руки, положив их на колени.

— Мне не нужно спрашивать, получил ли он ваше благословение. Дэниэл нахмурился.

— Конечно, получил. Я собираюсь пого­ворить с Лаурой о том, когда назначить день свадьбы.

— А что, если Лаура не хочет выходить за него?

Дэниэл откинулся в кресле, глядя на Софи так, как будто она только что заявила, что умеет колдовать.

— Ради Бога, скажите мне, почему Лаура может не захотеть выйти замуж за Филиппа Гарднера?

— Например, потому что не любит его.

— Он происходит из одной из лучших се­мей в городе. Он будет ей прекрасным мужем.

— Не будет, если она не любит его. Дэниэл постучал кончиком карандаша по столу. Эта торопливая дробь эхом повторяла его сердцебиение.

— Софи, по любви заключается очень ма­ло браков.

Софи крепко стиснула руки, глядя на чело­века, который выглядел точно так же, как Дэ­ниэл Салливен, которого она любила всю жизнь. Она подумала: а знала ли она его ког­да-нибудь на самом деле?