– Я… Я весь внимание, – настороженно сказал Фурсов.
– А ты знаешь, что фамилия девицы – той что с пробиой головой в больничке – Щёлкина?
Брови Фурсова взлетели вверх от такой сообразительности майора.
– Эта та, что… – на всякий случай решил уточнить Фурсов.
– Да, да. Лежит в Нарской больнице, дочь замминистра Щёлкина, – раздражённо сказал Сиротин, и чело его будто просветлело от внезапного озарения, – моего покровителя и нашего с тобой патрона. Ведь так, товарищ Фурсов?
– Если вы не против – сказал восхищённый литератор,– я налью себе немного. Вам?
– Водки. Стакан.
Когда часы пробили полночь, план был готов.
Со всей очевидностью кольцо вокруг генерала неотвратимо сжимается. Воскресная «Правда» обрушилась со страшной силой на руководство МВД. С коммунистической прямотой и принципиальностью были названы все имена высшего руководства министерства, кроме одной. А известно – хочешь знать правду, умей читать «Правду», но между строк: на Щёлкина объявлена охота.
Всё один к одному… И эта спешка генерала с новым делом, его негласное добро на крайние меры, личная встреча с Сиротиным и, наконец, огромная сумма «зелени», которую он на днях авансом содрал с Фурсова… А эта реакция генерала на фамилию Алов!
Неожиданно дискуссия прервалась. Только сейчас до них дошло. Алов! Торжественные похороны на Новодевичьем. Да вот она – эта газета! Щёлкин собственной персоной – стоит рядом с Председателем КГБ в скорбном молчании, венок с надписью «Дорогому… от…». Значит приятель Холина никакой не однофамилец! Просто чекисты всех обманули, подсунули «куклу», усыпили врага. Что ж, надо им помочь. Но как? Нужны улики, а их нет: все подарки генералу от Фурсова легальные, остальное – только дензнаками, которые давно переведены на зарубежные счета с помощью того же дяди Ядвиги или генерала Новикова.
Заговорщики приуныли.
– Может, подкинуть? – предложил Сиротин и смущённо посмотрел на Фурсова, ожидая насмешки и обвинения в откровенной глупости.
Но реакция литератора была неожиданной.
– Ну конечно! – воскликнул Фурсов. – Кольцо!
Изящное колечко с черным камушком поступило в «картотеку» писателя после громкого ограбления квартиры архитектора Бергмана.
– Мне помнится, что вы тогда работали участковым на этом районе, товарищ майор, – ехидно улыбнулся Фуросов.
Сиротин скромно развёл руками.
– Но в описи украденного колечко не значилось? – уверенно сказал он.
– Наверное владелец не придал ему значения из-за малой ценности…