Мы с Бекки юркнули в дверь для юристов и судебного персонала. Оказавшись за пределами зала, мы прыснули со смеху и кинулись в объятия друг друга. Но тут же отпрянули, ощутив неловкость. Счастливая улыбка озаряла лицо Бекки, я обнял ее за плечи, и мы продолжили путь.

— В понедельник — день возмездия, — провозгласила она.

Я засмеялся.

— Какая ты кровожадная! Насладись успехом!

Мы шли по узкому, светлому, типично больничному коридору и в конце его столкнулись нос к носу с Элиотом. Он появился из кабинета судьи.

Элиот устало улыбнулся, и у меня защемило сердце. Он выглядел сейчас даже элегантнее в своем сером костюме и желтом жилете, чем в зале суда, но поникший вид его никак не вязался с этим нарядом. Заметив нас, Элиот остановился. Мы с Бекки перестали дурачиться.

Элиот взял меня за руку.

— Поздравляю, Марк.

Бекки извинилась и хотела удалиться, но Элиот обратился к ней.

— Юная леди, — сказал он. — Впервые я использовал трюк с датами еще до вашего рождения. Меня надоумил человек, который пользовался этим до моего появления на свет. Прием так стар, что я не догадался предупредить жену об опасности.

Со стороны могло показаться, что старый учитель восхищается достижениями способного ученика.

— Правда? — притворно потупилась она. — А я считала, что это моя придумка.

Ее каблуки зацокали в коридоре, а Элиот обернулся ко мне.

— Впечатляющая концовка, Марк. Ты был… убедителен.

— Спасибо.

— Сердце не лежит поздравлять с исходом дела, — добавил он.

— Понимаю, Элиот.

— Но я… мне надо, чтобы ты знал, я не таю на тебя зла. Ты пошел до конца, но… — он осекся, — я перед ним все еще в ответе, — тихо произнес он.

— Ты не покривил душой, Элиот. Просто ты поверил другу. Что в этом такого?