— Знаю.

Он открыто посмотрел на меня.

— Ну и что?

— Какие у тебя доказательства?

— К сожалению, не так много, — ответил Остин. — Только это. — Он протянул мне сложенный лист бумаги. — Это копия оригинала отчета о пожаре, где описано обнаружение тела. Инспектор подготовил его, чтобы показать, что в любой момент может подать его начальству.

Документ оказался, как Остин и описал, официальным отчетом по всей форме, датированный четырьмя годами назад. Подписи официального лица не было.

Мне даже не стоило напоминать Остину, какой незначительный вес имел этот документ. Любой мог взять бланк и заполнить его.

— Имена, Остин, — терпеливо повторил я. — Скажи, кого мне подозревать. Кто эти тайные инвесторы?

Выражение его лица не изменилось. Он смотрел на меня так, как будто не слышал заданного вопроса.

— Черт побери, ты хочешь, чтобы я отложил судебное разбирательство, до которого осталось меньше недели, но не даешь мне и крупицы информации.

— Вот почему нам нужно время, — сказал Остин. Он произнес это так, как будто мы стали партнерами. — Можешь себе представить, как непросто будет докопаться до истины. Но я знаю имена виновных. Я могу выследить их, может, даже договориться с ними.

— Надо подстроить так, — задумался я, — чтобы конспираторы думали, будто их уже раскрыли. Надо натравить их друг на друга, заставить каждого думать, что другие подставляют его, что ему придется одному отвечать за преступление. Тогда они начнут говорить.

— Да, — сказал Остин, — и это я хочу сделать с твоей помощью.

Я сидел и думал. Я не верил в рассказ Остина, хотя кое-какие сомнения возникли. Некоторые детали выглядели правдоподобно. Но были и несоответствия. Я указал на одно из них.

— Как ты объяснишь звонки ко мне твоих приятелей? Если они все ополчились против тебя…

Остин быстро выкрутился. Вопрос не застал его врасплох.

— Идет торг. Им удалось поставить меня в еще худшее положение, чем то, в котором оказались сами, и они предложили освободить меня от ложных обвинений в обмен на мое молчание. Они думают, что, увидев их возможности, я не посмею противостоять им. И не хочу прослыть хвастуном, — настойчиво продолжил он, не отрывая от меня взгляда, — но у меня действительно есть покровители. Не все, звонившие тебе, в курсе моих дел. Многие из них просто старые друзья, уверенные в моей невиновности. И они правы. — Он сидел, сложив руки, в ожидании моего следующего вопроса, готовый защищаться.

— Назови мне имя одного из инвесторов, — сказал я. — Дай мне зацепку, — в воцарившемся молчании добавил я, — это усилит мое доверие.

Он молчал. Я поднялся, Остин сказал:

— Мэр.