- Поятно, - пробубнил Егор рядом и понуро поплёлся переодеваться.
И если зверь внутри меня действительно заткнулся, то Крылов язык не удержал, зубов-то нет, терять уже нечего. Дебил, он и после смерти дебил.
- Суфай... - а вот и он, поганец мелкий, выполз из ванной, держась за челюсть. Зубы, небось, болят. Так ему и надо. Умнее будет. - А ы ведь долзен на ме зеница?
Ну, пожалуй, зря я насчёт ума понадеялся...
- Я теперь могу тебя просто выебать. - Оскалился я зловеще, - хочешь? А то, я смотрю, мало тебе острых ощущений!
У Крылова скривилась ещё сильнее и без того кривая морда, и он уполз на кухню, зашуршал аптечкой.
Я же, ополоснувшись от крови, натянул свитер, проверил патроны в пистолете.
- А гааза? Пооофе, ме гааз выбии. Оин фифит токо.
- Я бы тебе и второй глаз выбил, придурок, - фыркнул, глядя на его изувеченную рожу. - Ничего с твоими глазами не случилось, кровища затекла, надо промыть ещё и подождать. Рассосётся.
Предупредив Егора, чтобы закрыл дверь и сидел тихо, спустился вниз.
Машина никуда не делась. Двое спереди, один сзади. Ну, привет, ребятки. Сейчас начнутся танцы.
Резко притормозил у таинственной машины и рывком вырвал заднюю дверь. Пассажир поймал лицом мой кулак и сразу вырубился. Второй уже выскакивал, я его дверцей вдолбил обратно в салон, но ноги так и остались стоять на улице, поэтому мужик заорал. Громко так, визгливо, как баба. Третий был шустрее. И умнее, похоже. Пока я расправлялся с водителем, решил свалить.
Я его поймал очень быстро, в беге люди нам уступают. Придушив предплечьем, оттащил здоровяка в тёмный уголок и припёр к оледенелому фасаду здания.
Пошарил в чёрной кожаной куртке своей жертвы. Обнаружил удостоверение.
- Ты кто? - прохрипел офицер.
- Не выяснили? - усмехнулся я. Хрен там выяснят, ищите ветра в поле.
Я бы показал ему клыки или когти, но одно дело бандитов пугать, другое спецслужбы. Эти быстро начнут копать в нужном направление.
- Я оборотень в погонах. Друга моего замочили, приехал разобраться. А тут оказалось, срань из ваших рядов мутит.
- Краповский Борис Эдуардович уже давно не наш человек. К тому же он псих.
- Журналист ни в чём не виноват…