– Ты сам не можешь стереть записи? Ты же сисадмин!

– Ага, ещё попроси чайник починить. Если бы я мог, я бы так и сделал. Записи оседают у нас во внутренней сети, доступ к которой имеют директор и… и всё.

– А взламывать ты так и не научился? Я думал, такой форменный бардак только в домах у хакеров бывает.

– Опять ты шутки свои шутишь… Помоги, а? Меня же в лучшем случае уволят со штрафом, а в худшем начнут раскручивать, и один бог ведает, что там найдут. А оно мне надо? Оно мне не надо.

Алекс на несколько секунд замешкался и, уже жалея, что говорит это, произнёс:

– Ну ладно тебе, не горячись. Помогу, ты только скажи, где твоя аптека находится, ключи дай, пропуск там. И план здания, хотя бы эвакуационный.

Даня тут же просветлел и улыбнулся.

– Всё будет! Сегодня же! Ты только поторопись, а то кто знает, когда директору взбредёт записи посмотреть. Вот, возьми, может, поможет, – Даня протянул Алексу карточку работника и ключ. – Ключ от запасного выхода.

– Ладно, сделаем.

Они пожали друг другу руки и разбрелись в разные стороны.

План здания пришёл через полтора часа. Сама аптека была частной и считалась довольно дорогой, что, впрочем, не означало наличие хорошей охраны. Решено было идти сегодня же. Компьютер директора аптеки не должен был по защите превосходить тот, что Виктор взламывал в «Наутилусе», а потому всё должно было пройти быстро и незаметно. Однако следовало работать тихо – не так, как в «Наутилусе», а действительно тихо: не просто не допускать смертей, но и вовсе не попадаться на глаза. Ситуацию осложняло то, что время поджимало, поэтому решили попросту обрубить свет и проскользнуть незаметно. Благо Даня говорил, что работают во всём здании от силы пять человек, что означало возможность скрыться от чужих глаз.

Запасной вход в аптеку находился в отходящем от переулка тупике. Рядом с дверью красовалась трёхбуквенная надпись, которую обычно пишут на заборе. Первые две буквы занимали всё место, а третья была дописана снизу, что свидетельствовало либо о зачатках постмодернизма у современной молодёжи, либо о неумении ровно доносить свои мысли через наскальные рисунки.

Виктор подошёл к двери, прислушался и после продолжительного вслушивания в тишину открыл дверь ключом. По плану, вводной щит должен находиться слева от запасного входа. Виктор зашёл внутрь, закрыл за собой дверь, перекусил прихваченными заранее кусачками замок на щите и выключил предохранители, после чего перекусил и сами провода. В наступившей темноте Виктор быстро закрыл щит, повесил на него новый замок и пошёл по памяти в кабинет директора. По дороге к нему в Виктора врезался какой-то матерящийся силуэт; скорее всего, это и был директор. Через несколько шагов виднелась полоска света, вырывающаяся из кабинета директора, освещаемого уличным светом. Виктор вошёл в кабинет, плотно закрыл за собой дверь и воткнул кабель взлома в стоящий на столе компьютер. Вновь, как и в прошлый раз, Виктора охватил мрак. На этот раз схема защиты была настолько элементарной, что потребовалось менее минуты. К тому же, пока в темноте найдут щит и поймут, что ключ к нему не подходит, Виктор успеет уйти отсюда незамеченным.

Покопавшись в компьютере, Виктор с лёгкостью удалил нужные файлы, на всякий случай скопировав себе данные по продажам и возвратам.

Завершив дела и выйдя из симуляции, Виктор убедился в том, что ему до сих пор удалось остаться незамеченным, выскользнул из кабинета в ещё тёмный коридор и направился к выходу. По пути в него опять врезался какой-то силуэт, но на этот раз он был чуть более разговорчив.

– Вы кто? Дайте мне свою карту работника! – взвизгнул силуэт.

В ответ на это Виктор протянул Данину карту.

– Ничего не вижу! Ладно, проваливай.

Виктор проводил взглядом удаляющийся к кабинету директора силуэт и прошёл к выходу. У щита ещё толпились какие-то люди, светившие фонариками на замок и пытавшиеся его открыть. Виктор вышел на улицу и быстрыми шагами пошёл к метро.

Даня с Алексом уже ждали его дома. Когда он пришёл, все отметили удачное завершение дела чаепитием с печеньем, а затем занялись извлечённой Виктором информацией, в которой, как полагал Даня, могли быть данные о торговле некачественными («или, скорее, слишком качественными», пробормотал Даня) препаратами. Алексу дела до махинаций с медикаментами не было, поэтому он попросил Даню продолжить ковыряться с файлами дома.