Айгуль отворачивается и идёт дальше, но сделав несколько шагов внезапно останавливается, и я едва не налетаю на неё. Я выглядываю из-за её плеча и вижу, что дорогу ей преграждает человек.

Очарование вечера моментально тает. Исчезает, потому что человек, стоящий перед нами — это Киргиз. Никто ничего не говорит, но все мы понимаем, ничем хорошим этот вечер закончиться уже не может.

— Здорово, голубки, — наконец, нарушает тишину Киргиз. — Сладенького прикупили? Дело хорошее. Чего празднуете?

Я выхожу из-за спины Айгуль и, сойдя с дорожки, наступаю в грязь.

— Здорово, коли не шутишь, — отвечаю я. — Праздновать пока нечего, все победы ещё впереди.

— Да ну? Надеешься испытать вкус победы? «Вершина мира» или как там у вас называется?

— Да, именно так, — коротко киваю я. — «Вершина мира».

Он ухмыляется.

— Аскар! — вступает Айгуль. — Ты знаешь, что эти опять приходили? Они меня чуть не увезли! Ты же обещал!

— Да знаю-знаю. Весь город уже знает, как вы тут сражались. Ладно тебе, не кипишуй. Всё же хорошо закончилось. Благоприятно, да?

— Ну, как сказать, — отвечаю я. — Благоприятного здесь не так уж и много…

Киргиз качает головой и сплёвывает под ноги. В серой, начинающей сгущаться мгле, он кажется воином надвигающейся тьмы. Грубые ботинки, спортивные брюки, короткая болоньевая куртка, трикотажная шапочка и злое осунувшееся лицо.

— Вот что ты за человек, Бро? — говорит он, глядя в землю. — Поганый ты человек, ничего хорошего нет в тебе.

Адреналин уже бежит по жилам, потому что предчувствие у меня дурное. Чуйка у меня нечасто срабатывает, но когда сигналит, никогда не врёт.

— Я ведь тебя предупреждал насчёт сестрёнки? — спрашивает он вкрадчивым голосом. — Говорил, чтобы ты к ней не прикасался?

— Э! Ты чё гонишь! — злится Айгуль.

— Да ладно, что я не вижу что ли. На вас только глянуть достаточно. Сразу всё видно. Только у него дома баба есть и не одна. Он и со мной-то через бабу схлестнулся. Чё ты в нём нашла вообще? Дура! Он тебя шпилить будет, пока не надоест, а потом, скомкает и выбросит, как фантик от конфетки.

— О, как, — удивляюсь я. — А я думал, мы через пса схлестнулись. Ты ж у меня собаку украл. Что-то с памятью у тебя делается. Тут помню, тут не помню?

— Тебе-то чё? — мечет Айгуль молнии в брата. — Ты мне не отец, правда?

Лицо Киргиза искажает гримаса.