— За что? — хмурится она.
— Да, за отмену экзаменов и выставление оценок по текущим. Вернее, не за это, а за то, что об этом в районо говорили. Я только не понял, какое решение приняли в конце концов.
— Не знаю, что думает Алевтина Ивановна, но моё мнение состоит в том, что экзамены надо сдавать. Обязательно сдавать. Если ты не помнишь материал сейчас, через несколько месяцев после травмы, то где гарантия, что вспомнишь потом? Выйдешь с аттестатом, а знать ничего не будешь. Время ещё есть, можно всё выучить и освежить свою память. А если не получится, значит попытать счастье в следующем году.
Ну спасибо большое, замечательная идея, главное правильная.
— Вижу, что вы мне тут не союзник. Хорошо, что Алевтина Иванована очень дорожит репутацией школы. Наличие же десятиклассника второгодника негативно скажется на общих показателях успеваемости. Плакало тогда наше первое место. Ладно, побегу я. Приятно было поболтать.
— Брагин! — строго выговаривает мне калсснуха. — Болтать ты будешь с подружками на переменке, а со мной нужно разговаривать, причём уважительно. Или у тебя и это из памяти вытерлось?
После уроков иду домой. С Рыбкиной. Выходим из школы и двигаем к себе. Тепло, красотища. Почки на деревьях проклёвываться начинают. А у меня сегодня ужин с Куренковой. Честно говоря, после недавних событий, мне эта фамилия не особо приятна.
Надо ему тоже будет придумать проверочку на вшивость, потому как у него в случае чего шансов выкрутиться гораздо больше, чем у меня. Он вообще всё может на меня свалить, а сам выпутается…
— Ты чего печальный такой? — спрашивает Наташка.
— Да, — машу головой. — Ничего, просто задумался. Бывает такое.
— Ага, — соглашается она, — бывает. Чем дальше, тем чаще. Я вот, например постоянно в задумчивость впадаю.
— Угу, — киваю я.
Тут главное не спросить почему и о чём она задумывается. Поскольку ответ может мне совсем не понравиться.
— Эй, Брагин, — слышу я голос сзади и оборачиваюсь.
К нам подкатывает крепкий сбитый парняга. Идёт вразвалочку, чуть расставляя руки, словно ему крылья мешают. Типаж понятен. Стрижка ёжик, широкие штаны, спортивная куртка, лицо, будто топором вытесано.
— Ты, значит, Брагин, — констатирует он.
— Кто спрашивает? — отвечаю я, догадываясь, из чьего стада этот бычок.
— Привет тебе от Фрица, — говорит он, чуть ухмыляясь.
Наташка вся сжимается.
Я киваю и, повернувшись, беру её под руку и иду дальше.