Он пожал плечами:

– Возможно, ему было одиноко.

– Возможно, ему нужен был наследник мужского пола. – Джорджи всегда было больно думать об этом.

Он взглянул на нее краем глаза.

– Кажется, леди Блэк уговорила его оставить поместье Вайолет.

– Его не нужно было долго уговаривать. Он рассердился на меня из-за расторгнутой помолвки так, что, думаю, выгнал бы из дома, если бы не любил.

– Он весьма навредил вам, лишив Кловерляи-Мэнор.

Конечно, Бэкенхем понимал это лучше кого бы то ни было. Он понимал, потому что чувствовал ту же гордость обладания, гордость принадлежности своей земле. Он понимал ее.

Сожаление о поступке ее отца смягчило его тон. Джорджиана не хотела его жалости.

– Мне достаточно средств к существованию. Я унаследовала богатство моей матери. Если, конечно, мои опекуны не проиграли мои деньги на бирже или не потратили на свои собственные гнездышки.

Он сурово свел брови.

– По достижении совершеннолетия вы должны потребовать подробный отчет. До него не так уж и далеко.

– О, конечно, я его потребую, – ответила Джорджи. – На моих поверенных можно положиться. А вот поверенные Вайолет… Я сразу составила мнение о мистере Мортоне, не говоря уже о его стряпчем, – она взглянула на Бэкенхема и отметила его мрачное выражение лица. Он тоже имел о них свое мнение. – Я предвкушаю, как вы поступите с этими джентльменами, когда женитесь на Вайолет.

Он бросил на Джорджи раздраженный взгляд.

– Я не делал предложения вашей сестре, и она ни на что не соглашалась. Прекратите говорить об этом как о деле решенном.

Она широко распахнула глаза.

– Но разве вы можете поступить противно здравому смыслу, только чтобы отомстить мне?

Всадники остановились, немного не доехав до дома. Он взглянул на нее.

– Я не хочу брать то, что по праву должно принадлежать вам.

Она положила ладонь ему на руку.