– Да?

Двигаясь вдоль кустов роз, выбирая лучшие цветы и отрезая стебли острыми ножницами, она казалась такой умиротворенной. Бэкенхем не мог оторвать от нее глаз.

Джорджи была одета в легкое хлопчатобумажное платье и широкополую соломенную шляпу. Пьянящий аромат роз дурманил, гул пчел сладко убаюкивал. Маркус никогда раньше не осмеливался предположить, что они с Джорджи так легко войдут в русло повседневности.

Бэкенхем улыбнулся. Представить себе Джорджи Блэк одомашненной все равно что назвать тигрицу домашней кошкой. Он не мог отказать себе в удовольствии наблюдать, как она осваивалась в его доме.

– Дело требует моего присутствия, иначе, видит бог, я бы остался.

– Куда ты едешь? – улыбнулась Джорджиана.

Он не стал лгать:

– В Бат.

Ее взгляд стал острым, но она не спешила давать выход эмоциям.

Бэкенхем заверил ее в отсутствии у него намерения бросать Пирсу вызов по какому бы то ни было поводу. Он пояснил: поскольку Пирс тогда не появился на дуэли и пренебрег делом чести, повторение вызова невозможно.

Кроме того, как бы поединок ни держался в тайне, он всегда становится достоянием гласности. За прошедшие годы граф стал значительно мудрее. Тем не менее Джорджи не поверила ему до конца, пока Бэкенхем не признался, что планирует заполучить ее любовное письмо. Следовало лишь найти правильный путь.

– У тебя есть какой-нибудь план?

Он, нахмурившись, взял из ее рук корзинку.

– Все зависит от обстоятельств. Мне нужно ехать в Бат сейчас. Лидгейт написал, что тетушка Пирса совсем плоха, она не продержится и недели.

– Полагаешь, как только Пирс получит наследство, он предпримет что-то против меня? – задумчиво спросила Джорджи.

– Вполне вероятно.

– Я поеду с тобой, – сказала Джорджи, срезав еще одну розу, идеальный бледно-розовый цветок.

Он знал, отказать ей напрямую – значит затеять спор.

– Как это будет выглядеть? Мы ведь еще не женаты.

– Не важно. Моя мачеха сейчас находится в Бате на водах. Нам с Вайолет в любом случае необходимо ее навестить. Я должна рассказать о нашей помолвке.