Эти груди. Как они манили его, молили дотронуться, ласкать их губами, брать в ладони, до пика удовольствия, до изнеможения. Боже, а ее огненные волосы. В них хотелось зарыться лицом, гладить, неистово любить ее, пока она не забудет собственное имя.

Ей нечего было ответить на его вопрос. Да и нужно ли? В конце концов, они говорили о его желании.

Он сделал шаг, сократив расстояние между ними. В ее глазах отразилась паника, но Джорджи твердо решила не отступать. Она стояла спиной к балюстраде. Бежать было некуда.

Она была так зла, что хотела поцеловать его ради наказания – показать, кто в чьей власти.

Бэкенхем лишь теперь осознал, сколь незначительной была его власть, сколь бессмысленным было его физическое превосходство.

Он просто хотел ее. Он устал сопротивляться.

Неужели эта битва разгоралась на протяжении всего нескольких дней? По ощущениям, он боролся со своим желанием уже много веков. За последние шесть лет в разлуке с Джорджианой не прошло и дня, чтобы он не думал о ней, не желал ее.

Теперь она была здесь, делая ему такое предложение, от которого невозможно отказаться. Опасно соблазнительный вырез корсажа умолял его действовать – освободить великолепную грудь из тесного платья и позволить ароматному ночному воздуху ласкать ее.

Однажды вы поймете, как далеки от проклятого идеала. Вы сделаны из плоти и крови, животных инстинктов. Как и я, как ваши предки, как и любой другой человек…

Внезапно в памяти всплыли грязные слова Пирса. Хотел бы он придушить этого мерзавца.

Неожиданно Бэкенхем словно посмотрел на себя со стороны. Если бы сейчас он овладел Джорджи, чего ему так хотелось, то стал бы не лучше других похотливых негодяев. Он был бы ее недостоин, как и все остальные.

Поразительно, как она не понимала своей истинной ценности, как могла она так вот предлагать себя.

– Нет, – тихо сказал он, пытаясь потушить пожар дикого желания.

Она моргнула.

– Что?

Джорджи изменилась в лице. Она не понимала, принес ли его ответ злость или облегчение.

Его уверенность росла.

– Не поступай так с собой. Это неправильно. Это не ты.

Бэкенхем понял истинную причину своего гнева. Он ревновал ее не к другим мужчинам, вожделевшим ее тело, превозносившим красоту ее лица. Он был зол на нее за ее дешевое поведение, открытый флирт, безвкусную манипуляцию мужскими инстинктами, согласие на легкую власть над другим полом.

Поклонники не замечали ее силы, ума, ужасного характера, своеволия, сострадания, смелости… Они видели только впечатляющую внешность.