Действие романа Анатолия Курчаткина «Вечерний свет» происходит в большом индустриальном городе в конце 70-х годов. В центре внимания писателя социальные и нравственные проблемы современной жизни. В современном человеке А. Курчаткина беспокоит опасность духовной ограниченности, псевдоинтеллигентности, тотального равнодушия. B романе показана повседневная жизнь типичной городской семьи.
Анатолий Курчаткин
ВЕЧЕРНИЙ СВЕТ
РОМАН
I. МАЙСКИЙ СНЕГ
1
Был уже конец марта, но все еще не таяло. Повсюду еще лежал снег — грязно-рыжий, просевший, на дороге и тротуаре уплотнившийся за долгую зиму в каменной твердости, толстый, поскрипывающий под ногой пласт. Небо было застлано низкими, быстро бегущими облаками, щеки драло морозцем, холодный воздух неприятно студил нёбо. На крыше углового дома, в котором размещалась поликлиника, толклись, кричали вороны, срывались с карниза и пикировали по очереди на шест электросвязи, торчащий над стеклянной будкой «Союзпечати».
Евлампьев приостановился и мгновение наблюдал за ними. Большие, несуразного склада, словно бы долговязые птицы, широко взмахивая крыльями, тормозили у шеста, усаживались на него, крутили секунду-другую своими некрасивыми длинноклювыми головами, будто оглядывались, все ли видели, как они ловко все это проделали, и снова взмывали в воздух.
В поликлинике у окон регистратуры толпилась очередь. У крайнего окна с бронзовой цифрой «1» на стекле не было никого. Евлампьев подошел к нему и, облокотившись о выступ стойки, заглянул внутрь. Внизу под ним по ту сторону стойки сидела за столом девушка в чистом накрахмаленном белом халате и белой накрахмаленной косынке на голове. В руках у нее была толстая тугая пачка талончиков, перехваченная черной аптечной резинкой, и она, скучающе глядя по сторонам, на своих бегающих от окон к стеллажам за историями болезни подруг, постукивала этой пачкой о стол, как карточной колодой.
— Девушка…— позвал Евлампьсв.
— Н-да? — спросила она, поднимая голову.
У неё было хорошенькое кругленькое лицо с фарфорово и чисто блестевшими скулами.
— Мне на это…— сказал Евлампьев, — указали, что в первое окно… на диспансеризацию.
— А, — сказала девушка.Пенсионер, ветеран труда, ветеран войны?
— Ну… так, да,— подтвердил Евлампьев.
Он назвался, девушка встала, толкнув стул, и тот медленно прокрутился, вновь оборотясь к Евлампьеву сиденьем. Обтянутое тисненым пластиком, круглое сиденье в середине было овально продавлено, и пластик там собрался морщинами. Евлампьев подумал, что долго сидеть на таком стуле неприятно — потно, наверно.