— Заметно. Что насторожился, думаешь, ругать буду? Всё правильно написал.

Михаил почувствовал себя так, будто перед ним вдруг распахнули дверь, которую он собирался выбивать с разбега.

— Всё верно пишешь, товарищ старший лейтенант, не всё видишь. Учебный план это, конечно, хорошо, но снаряды для КТ-28 я только в этом месяце в округе выбил, и дали столько, чтобы НЗ на случай войны пополнить. А ещё бригада каждый год по два парада откатывает. Тридцать пятые всем батальоном на Красную площадь ездят, двадцать восьмые в Харькове ходят, а это, старлей, уже вопрос политический — демонстрация мощи РККА друзьям и возможным противникам. На подготовку весь моторесурс уходит. И бензин тоже.

— Но… — растерялся Михаил, — А если война? Стрелки и наводчики по разу стреляли, механики только по площадям и проспектам водить умеют.

— Жизнь заставит — научатся, — вздохнул Батя, — Которые выживут. Пока важнее войны не допустить, отсюда — парады. А ты, значит, не навоевался ещё? И холост.

— Да, товарищ комбриг, не женат.

Командир взял со стола вторую бумагу, протянул Фунтикову:

— Читай.

Подождал, пока подчинённый ознакомится с документом, забрал приказ, положил назад в папку.

— Пойдёшь?

— Да, товарищ комбриг!

— Пиши ещё один рапорт, старлей, думается мне, там тебе самое место.

Невысокий, наголо обритый парень, на широких плечах которого готова под напором мускулатуры рассесться по швам крепкая шинель, расхохотался:

— Потолкуешь ещё, какие твои годы!

Пожилой грек в рабочей одежде, с сединой на тёмных курчавых волосах подошёл к группе добровольцев и выдал длинную фразу, активно помогая себе руками. Бритый командир вдруг зачастил в ответ, почти не уступая докеру в скорострельности. Потом повернулся к старшему:

— Товарищ майор, просят отойти в сторону, они сюда сейчас снаряжение выгружать будут.

Не желая мешать, командиры отошли почти к самому трапу судна.

— Ты, Котовский, за границей только в Финляндии был, и то дальше линии Маннергейма не проехал, откуда греческий знаешь?

— Из детства, товарищ майор. Беспризорничал в Крыму, тамошние рыбаки не дали с голоду помереть. А они через одного греки, если не больше, так и выучил. Само получилось.