– Да.

– Ноги не замерзли?

– Я в порядке, – отмахнулась Реа. Тиспире не бывает холодно. По крайней мере, о дискомфорте никто не должен знать. Она поторопила мерина, подталкивая Михали ускориться. – Ну же!

Реа подстегнула лошадь, и всадники помчались по тропе. Воздух изрядно подостыл, и девушка дышала короткими рывками. Пейзаж менялся на глазах: сосны становились выше, мох плотнее. Сладкий аромат снега побудил Рею поднять голову к небу и поймать снежинку на язык. На земле то и дело мелькали оленьи следы, а по стволам было видно, где животные останавливались погрызть кору.

Ницос добавил эту особенность в заводного оленя, чтобы передать всем оленям в стране. Теперь зимним посевам фермеров ничего не угрожало.

– Мы приближаемся к реке, – бросил Михали через плечо. – Прежде чем переходить, соберемся на краю леса.

Тропа резко ушла вниз, Реа услышала, как бурлит вода на камнях. Лошади замедлили шаг, и девушка подалась вперед, вытянув шею из любопытства. Ей не очень нравилось море – от бескрайнего горизонта становилось не по себе, – но реки она обожала. Подле старого дома Аргиросов бежал ручеек, и Реа всегда плескалась в нем целое лето, обливая водой сидевшего на берегу Лексоса.

Деревья расступались, открывая подход к реке. Реа ахнула и натянула поводья. Вода мерцала в свете блеклых лучей солнца, такая удивительно чистая, что можно было разглядеть камешки на дне, и при этом чудесного синего оттенка. Девушка никогда раньше не видела столь яркой воды, даже окрашенной при помощи палитры Хризанти.

– Что это? – спросила она, едва дыша.

Михали покосился на Рею и ответил:

– Довикос.

Он произнес название обыденным тоном, словно оно все объясняло, а Реа должна была помнить все речки в стране.

Реа подвела мерина ближе к воде и поинтересовалась:

– Откуда она течет?

– С дальних гор, с запада.

Возможно, в источнике есть нечто уникальное, придающее воде волшебный оттенок? Или краски Хризанти смотрятся иначе в рассеянном зимнем свете?

Свита собралась вокруг них плотным кольцом, избегая валунов на берегу. Реа жила так долго, что порой забывала о природных памятниках древности, но сейчас они были повсюду: огромные камни, возникшие здесь еще тысячи лет назад в результате естественных трансформаций, корни деревьев шириной с туловище, теряющиеся в глубинах земли…

Река оказалась довольно широкой, ярдов сорок-пятьдесят[4] от одного берега до другого, однако была мелкой, и Реа поняла, что даже не придется искать брод.

– Чего мы ждем? – спросила она.

Михали указал на камни, располагающиеся наверху по течению и укрытые тенью деревьев. Снег падал густой пеленой, закрывая обзор.